Anno Domini

Ютин Макар

Виктор даже отказался от привычного ему одноручного хвата. Теперь "меч" сжимался сразу двумя руками и напряженно следовал острием за помахивающим хвостом чудовищем.

Снова удар лапой, только теперь враг использовал еще и свой язык, выстрелив им прямо в лицо Санитару. Тот невероятным усилием уклонился в сторону, и шершавый отросток лишь пробил ему плечо. Парень снова отступил назад, и только потом понял, что чудовище умело загоняет его в угол, мало помалу лишая пространства для маневра.

Его последователи не вмешивались, сидя в тени расхристанной остановки словно мыши под метлой. Время от времени главарь

вскакивал с места, но тут же садился, когда двое оставшихся подчиненных шустро хватали его за локти и шептали что-то на ухо. Пока мутанты бездействовали, однако Виктор не обманывался на их счет: если они увидят реальную угрозу своему хозяину, то ударят не задумываясь: кроме страха парень без труда разглядел в их глазах почти фанатичную преданность хтонической твари, чуть ли не преклонение перед ее силой. Парень не знал, чем вызвано подобное безумие, и не хотел выяснять. Договорились ли они, или бандитам просто промыли мозги - сейчас мутанты враги, которых необходимо уничтожить.

Расставив все точки над i, Санитар начал действовать. Дождавшись, пока очередной выпад хвостом промелькнет, разминувшись с его телом, Виктор изогнул свою руку под нереальным углом. Ослепительная боль только взбодрила его, и хитокири тут же воспользовался дорого купленной гибкостью - черное лезвие вошло прямо в бок монстра. Точно под одну из лопаток, туда, где похожий на шерсть хитин неплотно прилегал друг к другу. Неприятный хруст собственной кости и выпавший из перекрученной руки клинок остались им незамеченными.

В тело тут же хлынул заряд бодрости, а выбитый плечевой сустав снова отозвался резкой болью.

"Плевать! Я смог достать ее!"

Однако Санитар слишком рано обрадовался. Черное лезвие, по самую кисть мертвой руки вошедшее в плоть химеры, просто выпало из открытой раны. Словно в насмешку, из нанесенной Виктором царапины не выпало ни капли крови, а сочленения хитинового панциря тут же сошлись, словно никаких повреждений и вовсе не было.

Санитар лишь горько усмехнулся, кое-как уворачиваясь от очередного выпада твари. Зубы химеры лишь бессильно щелкнули в воздухе, а Виктор понял, что ему больше некуда бежать.

"Опять меня зажали в угол", - Грустная усмешка сменилась кровожадным оскалом. Безоружный, лицом к лицу с превосходящем его противником, одетый в дырявое тряпье с чужого плеча - даже в такой ситуации парень не опустил руки.

"Главное - не сомневайся. Усомнился в себе - проиграл. Не можешь достать ножом - дерись руками. Нет рук - зубами рви", - Эту мантру постоянно твердил себе Виктор, когда впадал в ступор от страха. Уличные драки, редкие демарши старшего брата, отцовские кредиторы. Все эти стрессы надолго выбивали из колеи неконфликтного ребенка. И в какой-то день ему просто надоело быть рохлей. И парень сам выковал свой характер, возведя собственное развитие в абсолют. Он не хотел быть неучем и слабаком, поэтому начал отчаянно стремиться вперед. Книги мыслителей и философов соседствовали с физическими упражнениями и придуманными самому себе заданиями. "Принеси яблок из чужого сада", "Поговори с незнакомцем", "Поставь на место Гену из "А"-класса", "Примени прочитанное на практике".

Поставив перед собой цель в далеком детстве, он долго и упорно шел к ней, по капле выдавливая

из себя застенчивость, неуверенность, лень и главный бич всех людей - скуку. Даже оказавшись в новом мире после Катастрофы он не забыл свои правила. Скорее, именно в нем они обрели подлинную глубину и смысл. Теперь, глядя в лицо своей смерти, Виктор не испытывал ни страха, ни сожаления. Философия стоиков научила его отпускать свой страх. Остался лишь знакомый азарт боя и извечное любопытство - что там, дальше, за гранью? Туда, куда рано или поздно уходит каждый человек.

"Сейчас я узнаю ответ!", - И Санитар прыгнул на попятившегося монстра, не имея в своем арсенале ничего, кроме высоких характеристик и боевой ярости.

Интерлюдия 3. Сквозь сомнения и слабость.

– Он совсем чокнутый!
– Ошеломленно сказал Турник. Бандит стоял рядом с разгромленной автобусной остановкой, и напряженно смотрел на сражающегося парня. Время от времени он начинал по старой привычке нервно дергать ногой и ковырять носком землю. Под ботинками в такт его движениям хрустело стекло и чавкала вонючая жидкость из пыли, земли, крови и чьих-то внутренностей. Турник не замечал этого, как и то, что его реплики нашли отклик. Двое его товарищей согласно кивнули головами, ерзая на поваленном дереве. Все трое затаив дыхание наблюдали за яростной схваткой.

Человек и монстр, танцующие друг с другом посреди трупов упокоенной нежити. Изгвазданный асфальт, белесые клочья тумана, серая хмарь вместо голубого неба. И мертвая тишина, прерываемая лишь сиплым дыханием и свистом разрезаемого воздуха. В такой атмосфере бой казался не просто рядовой дракой погрузившегося в анархию мира, а сражением, преисполненным высшего смысла. Таким как бой Пересвета с Челубеем, Святого Георгия со змием или даже Гендальфа с Балрогом. Хотя больше это было похоже на Давида и Голиафа.

Неизвестный им мечник был почти безоружным: дрянная одежда, явно снятая с трупа, оторванная у зомби рука-клинок. Его оппонент, напротив: был огромен, силен, и практически неуязвим. Тяжелое, но вместе с тем очень пластичное тело, непробиваемый хитин, близкое к человеческому мышление.

Исход был ясен, и тем не менее мутантам вдруг отчаянно захотелось, чтобы неизвестный парень победил. Не столько конкретный игрок, сколько стоящий за ним символ человечества: безоружные в своей изнеженности люди двадцать первого века перед лицом самой масштабной катастрофы в истории.

Бандиты переживали совершенно искренне, ведь они не отринули человеческую сущность - просто пошли за страшной тварью, обещавшей им силу. Альтернативой была мучительная смерть, но сейчас все трое испытали стыд за свое решение и бесконечную благодарность к сражающемуся мечнику. Слабость, в которой они ни за что не признались бы даже сами себе.

Напряженную тишину схватки вдруг прорезал противный скрежет скользящего по хитину меча. Органический клинок нежити, пробивающий даже шкуру бронированного бугая, в этот раз оставил на панцире монстра только длинную царапину. Турник успел заметить, как парень стиснул зубы, досадуя, что тщательно подготовленный им удар пропал втуне. Он и сам поневоле задержал дыхание, когда черный меч наконец коснулся своего врага, но чуда не произошло.