Аномалия

Просто аномалия какая-то! Это я о себе. Бриться каждое утро и не только под мышками. Мое лицо ныло от ежедневных истязательств себя лезвием. Но пойти в техникум, а через годы на работу в естественном состоянии, я не могла. В раннем детстве дети зло обзывали меня оборотнем. Это доводило до слез, а дружба и общение с мальчиками были исключены. Мама помогала, чем умела, но ее советы не работали. А папа… папа в какой-то момент отвернулся от меня. Я даже не заметила, когда это случилось. Он просто перестал сюсюкать свою дочурку (в прошлом любимую) и все чаще переключался

на моего старшего брата. Внимания мне, не то чтобы не хватало, вообще-то по жизни я одиночка, но поговорить, просто поделиться было не с кем.

Потом наступила зрелость и работа. Обидных прозвищ, вроде «мужик в лифчике» или «баба с усами» я не хотела, поэтому тщательно проводила свой ритуал каждое божье утро. Распарить кожу, густо нанести крем для бритья и провести лезвием. Всего один раз. Если коснуться кожи дважды, она покраснеет, и будет щипать. Она и так уже стала, как у мужика – грубая и серая. Обидно. До боли в груди. Потом я шла на работу. Только что истерзанная кожа на морозе краснела, но это помогало справиться с болью. Холод в наших краях стоит круглый год, и все одиннадцать месяцев лежит снег.

Люблю свой край. Нет, правда, тут красотища, и не рвалась я на южные берега к морю и пальмам, как коллеги по работе. Да и не выбраться отсюда, если твои карманы не распирает от избытка богатств. У меня не распирало. Жили мы, как и все в Северной Сибири, ничем не выделялись. Ни бедные, ни богатые. Как говорил отец, «на кипяток и валенки всегда хватает!». Брат отвечал, «а я заработаю и выберусь из этой вечной мерзлоты!». А меня никуда не тянуло. Родители думали, что это из-за уродства, а я точно знала, что благодаря любви к зиме.

И чего все так свихнулись на цветах, да ягодах? Ведь как прекрасны белые мухи сами по себе, и когда собьются в стаи и покроют пушистые лапки наших вечнозеленых еловых. Залюбуешься! А кто этой красоты не видит, тот просто слепой.

Самым неприятным было рано вставать и проводить ритуал, но не потому что я лентяйка. Просто не люблю я город и свою работу. Многоэтажки, машины, пыль с дороги. В общем одна серость. Под вечер глаза красные от монитора, а на душе кроме пустоты ничего не остается. Пустого в нашем офисе было много: люди, кабинеты, разговоры, даже еда была какая-то искусственная. Но бросать должность помощницы генерального, было глупо. Семье были нужны эти деньги, да и сама я уже подумывала начать жить отдельно. Кстати, купить домик полублаг в наших краях вполне реально даже для такой как я. У нас тут не столица и расценки соответствующие.

Так и жила. Мечтала о собственном домике, чтобы рядом лес, холмы снега, птички по утрам тебе чирикают. О женском счастье пока не думала и старой девой себя не считала. Пусть другие девушки вьют свои гнезда. Я верила, что он сам меня найдет, или, как еще говорят – судьба нас сведет. Где-нибудь в густом лесу. Знаю-знаю! Самой смешно. Нынешняя молодежь старается держаться ближе к городу, вот поэтому я и не спешила бросаться в семейную рутину. Город не люблю.

А что в нем хорошего? Вот как мать моя живет? Смотрю на нее столько, сколько себя помню, и до сих пор понять не могу. Все время ведь дома суету наводит, которую называет порядком. Ничего интересного ведь в ее жизни нет. Кроме нас. Отца, который ни к чему не стремится, у него и так все хорошо. Чересчур амбициозный брат и непутевая мечтательница я. Даже жаль маму, но ее вроде все

устраивает. В целом, живем мы дружно и мирно. Это я так, жалуюсь иногда.

В свободное время я люблю гулять одна. Смотрю я на вьюжку, как она завывая, подхватывает верхушки сугробов и несет снег деревья укрывать. Душа сразу разворачивается. Вот ведь природа все правильно придумала, всюду у нее гармония. От чего же люди так не умеют?

Машинист объявил мою остановку, и я вышла из автобуса. На самом деле, выходить надо было на следующей, но я люблю пройтись пешком. Ведь впереди меня ждало восьмичасовое заточение в четырех стенах с искусственным воздухом. Жуть. Когда это произносишь, ноги сами собой сворачивают в кафе у остановки. Оно так и называется – «У остановки». Я часто там завтракаю. Маминого омлета с чаем мне хватает на первые сорок пять минут, ровно столько едет автобус. А впереди, повторюсь, меня ждет тяжелый рабочий будень, так что надо хорошенько подкрепиться.

Звякнула открывающаяся дверь, я пропустила вперед шумную парочку, и широко улыбнулась. Люблю это место, хоть и нет в нем ничего особенного.

– Привет! – Я махнула рукой Максиму. Хороший он парень. Всегда улыбается мне в ответ и кофе варит вкусный. Что-то меня на сладенькое потянуло. – Шоколадный эклер и эспрессо.

– Как обычно? – Макс прищурил один глаз. Я просто млею, когда он так делает. Черные глаза, густые низкие брови и глубокая,совершенно простая, всмысле без задних мыслей, улыбка.

– Ага! – кивнула я.

Кофемашина запыхтела, выдала облака пара и принялась варить мой эспрессо. А в это время я обернулась, чтобы выбрать подходящее для настроения место. Обычно я занимаю столик у окна, но не сегодня. Он был занят той парочкой, которую я пропустила. Что ж, никто не расстраивается, сяду за соседний стол, оттуда тоже хорошо видно, как падает снег.

– Картой или наличными? – спросил Макс.

– Картой.

– Прикладывается?

– Ага, – я всегда с ним соглашаюсь. Кстати, Макс мой единственный друг. Это чистая правда. И даже если он понятия не имеет, как меня зовут, для меня он самый настоящий друг, ведь с ним я общаюсь намного чаще, чем с кем-то еще.

– Спасибо, Макс!

Он внимательно посмотрел на меня. Соображал, откуда я знаю его имя, а потом по-свойски прищурил один глаз. И нам обоим от этого стало тепло и уютно. Я взяла поднос и заняла выбранный столик. Протерла его салфеткой, аккуратно разложила еду, сдвинула рекламку на край и вдохнула аромат. Это самая приятная часть дня – завтрак у Макса. За окном кружили снежинки, вьюжка с ними играла, а я пила кофе и наслаждалась пирожным. Как жаль, что я уже подросла и у меня есть обязанности.

Надо идти на работу, нудил внутренний голос. Вставай и тащи свой зад к Игорю Ивановичу, ты нужна ему. Я скинула мусор с подноса и звякнула дверью.

– Пока! – снова махнула рукой и посмотрела на Макса. Он улыбался, прищурив один глаз – красавчик!

Вьюжка пощекотала мне щеки, смахнула непослушные локоны на лицо и приподняла подол пальто. Она тоже была моей подружкой, всеми силами толкала меня в спину, чтобы на работу я пришла вовремя.

Передо мной открылись двери бизнес центра. В фойе тянуло растворимым кофе, люди спешили, трещали их телефоны, непрерывно пищали лифты. Ну, вот и началось! Я подмигнула снежинкам«до вечера!», и скрылась в бетонных стенах «ЛесСтройКома».