Аномалия
Шрифт:
— Ну. Жертву нашли. Теперь, где змеюка?
— Она не очнется, — услышал Гарри. Обернувшись, он увидел парня шестнадцати лет на вид в слизеринской мантии.
— Ну, мне до нее особо дела нет. Она жива, и это главное, с остальным медиведьма справиться. Мне больше интересно, кто ты такой?
— Я Том Риддл. А она действительно жива. Пока.
— Погоди, ты что, призрак?
— Нет. Воспоминание, что было заключено в дневнике.
— В дневнике? Так значит ты тот, кто оклеветал Хагрида?
— Хы, этого остолопа было несложно обвинить в убийстве Миртл. Это надо ж додуматься,
— Я тот, кто писал тебе, подписываясь именем Кристофера Уаита. А теперь не мог бы ты унести отсюда Джинни, пока не появился василиск?
— Он не явиться, если не позвать, — ответил призрак Тома Риддла, вертя в руках волшебную палочку, судя по всему принадлежавшую Джинни.
— Я долго ждал этой возможности — поговорить с тобой, Гарри Поттер, — продолжил призрак Тома.
— Может поговорим в другом месте, а не в Тайной Комнате?
— Мы будем говорить здесь.
— Как ты смог узнать меня?
— Дневник. Мой дневник. Малышка Джинни писала в нем много месяцев, поверяя мне свои ничтожные горести и печали: ее дразнит брат, ей приходится носить поношенную мантию, учиться по старым учебникам. Как слаба ее надежда понравиться знаменитому, прекрасному, великому Гарри Поттеру. Но Гарри Поттер оказался совсем не такой, как про него рассказывали. Ее Гарри Поттер был низкорослым худеньким мальчиком, у которого шрам в виде молнии на лбу и который носит очки, за которыми скрываются добрые зеленые глаза, — усмехнулся Том.
— Ее мама рассказывала, что Гарри Поттер дружит с ее братом, Роном, и считает его своим лучшим другом. Она говорила ей, что она обязательно понравиться Гарри Поттеру. Но реальность оказалась зла. Гарри Поттер не носил очки, он был не низкорослым и худым, он был высоким и хорошо развитым физически. У него не было шрама в виде молнии, и в его глазах светилась не доброта и тепло, а холодный разум. И самое главное, он почти не общался с Роном и совсем не обращал внимания на Джинни. Смертельная скука — выслушивать нытье одиннадцатилетней девчонки. Но я был терпелив. Я отвечал, я проявлял сочувствие, я был добр, — продолжил Том.
— И как у тебя терпения-то хватило? — удивился Гарри, не подозревая, что сказал свои мысли вслух. Ответ Гарри выбил ненадолго Тома из колеи.
— Если уж я решил, Гарри Поттер, то непременно очарую того, кто мне нужен. Джинни изливала душу, а мне как раз ее душа и была нужна. Я впитывал ее глубинные страхи, самые потаенные секреты и наливался жизненными соками, становился крепче, сильнее. Со временем у меня накопилось столько энергии, что я начал обратное излияние. Я напитал мою маленькую подружку моими собственными секретами, секретами теперь уже моей души.
— И?
— Так ты еще ничего не понял, Гарри Поттер? Это ведь Джинни Уизли открыла Тайную комнату. Это она передушила школьных петухов и малевала на стенах угрожающие послания. Она натравила змею Слизерина на грязнокровок и на кошку этого сквиба. И это она помогла мне выбраться из этого дневника, чтобы я мог встретиться с тобой.
— И все ради чего? — спросил Гарри.
— Чтобы поговорить и узнать,
— Тебе то какая разница?
— Лорд Волдеморт — это мое прошлое, настоящее и будущее, — с расстановкой проговорил Том.
— Лорд Волдеморт, я так называл себя еще в Хогвартсе, естественно, лишь среди самых близких друзей. Я не собирался вечно носить имя этого ничтожества, моего магловского папочки. Я, в чьих жилах с материнской стороны течет кровь великого Салазара Слизерина! Называться именем вульгарного магла, который отказался от меня еще до моего рождения, обнаружив, что его жена, видите ли, колдунья? Ну уж нет! И я, Гарри, создал себе новое имя. Я знал: наступит день, и это имя будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом мира! — срываясь на крик проговорил Том Риддл.
— Ты не стал им, — сказал Гарри, борясь с закипавшей в нем злостью.
— Не стал?
— Да, ты мертв. Подох, как корова на мине. Дважды, — улыбаясь, ответил Гарри, с улыбкой наблюдая, как перекосилось от злости лицо молодого Волдеморта.
— Гарри, Гарри. Это странно, ведь между нами существует сходство — даже ты должен заметить. Оба мы полукровки, оба сироты, обоих вырастили маглы. И возможно, только мы с тобой со времен великого Слизерина говорим на змеином языке. А сейчас, Гарри, я хотел бы устроить маленькое представление. Темный Лорд Волан-де-Морт, наследник Слизерина, против знаменитого Гарри Поттера и лучшего оружия, каким мог снабдить его Дамблдор!
— Причем тут Дамблдор?
— Ты думаешь, что я поверю, что Дамблдор, великий маг света, отправил тебя сюда просто так?
— Я вообще-то сам пришел, за василиском, — сказал Гарри.
«И, не Дамблдор, а Табане. Заклинатель, включить щиты на максимальную мощность, задействовать систему подпитки щита. Активировать систему Кустос. Перевести визор в режим трансляции в режиме показа энергетического спектра», — отдал мысленные приказы Гарри своему НД.
«Выполняю».
— Говори со мной, Салазар Слизерин, величайший из хогвартской четверки! — прошипел Волдеморт, повернувшись к статуе, которую Гарри заметил только сейчас.
Рот статуи открылся, и оттуда начала выползать гигантская змея. Гарри материализовал ручные сегменты брони и, опустив на глаза визор, материализовал копье в полную длину.
— Василиск, кис-кис-кис, — прошипел Гарри, вставая в стойку.
— Убей его! — прошипел Волдеморт, но увидев Гарри, заговорил уже на нормальном языке, — я смотрю, ты действительно подготовился, но я не позволю тебе уйти.
«Внимание. Вы на прицеле!»
— Черт! — выругался Гарри, падая на землю, уходя с линии огня заклинания Волдеморта. Функция предупреждения о нападении, стоящая на всех НД, могла показывать предполагаемые направления атаки в виде конусов, и Гарри сильно удивился, увидев подобный конус у себя перед глазами.