Аномалия

Тензор Искандар

— Мы слушали, слушали и вдруг заметили особый ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно». Джордж кинул еще одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента.

— И что он делает?

— Смотри, — Фред достал волшебную палочку, слегка коснулся ею пергамента и произнес, — Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.

Тотчас на пергаменте от кончика палочки Джорджа, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелеными чернилами слова:

«Господа

Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост!

Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЕРОВ».

На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, каждая была подписана. Гарри в восхищении склонился над картой. В левом верхнем углу профессор Дамблдор вышагивал в своем кабинете; миссис Норрис, кошка завхоза, кралась на четвертом этаже, полтергейст Пивз носился в Зале почета. Были там еще закоулки и потайные ходы, где он никогда не был. Посмотрев в один из уголков карты, Гарри дал себе мысленную оплеуху. Он и знать не знал, что следящие чары Хогвартса распространяются и на Запретный Лес. А чары засекли его там, в этом Гарри был уверен. И представил себе выражение лица директора, когда тот смотрел на подобную карту и наблюдал за тем, с какой скоростью носилась точка с его именем по Запретному Лесу. А это не могло не вызвать подозрений. Еще раз взглянув на карту, он увидел несколько ходов, которые вели…

— Прямо в Хогсмид, — Фред указал один из них, — Таких ходов семь. Филч знает об этих вот четырех, об остальных — только мы. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился. И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведет прямо в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой карги в коридоре четвертого этажа.

Гарри посмотрел на карту и указал на класс, где сейчас находились точки, отмеченные как «Фред Уизли», «Джордж Уизли», и «Гарольд Поттер». Такая карта была бы определенно полезной вещью. Если обмен удастся, то ее необходимо будет проверить на наличие следящих заклинаний. Гарри читал про такие, и ему казалась подозрительной история близнецов про обретение подобной карты.

— Смотрите внимательно, — произнес Гарри, указывая пальцем на карту, и прикасаясь палочкой к камню, произнес, — verbergen (нем. «спрячь»).

Руна, которую касался палочкой Гарри, засветилась, и вместе с этим с карты исчезли точки, отмеченные как «Фред Уизли», «Джордж Уизли», и «Гарольд Поттер».

— Радиус действия — два метра. Заряда хватает на два часа. Не скрывает от взгляда, но в радиусе двух метров устанавливает защиту от подслушивания и слабые чары отвода глаз, защищающие от беглого взгляда.

— Что думаешь, Фред?

— Я думаю, что Гарри превзошел Мародеров, Джордж.

— Вы согласны? — спросил Гарри.

— Договорились, — ответили близнецы, протягивая Гарри руки. — не забывай стирать карту…

— … а то кто-нибудь еще узнает ее секрет.

— Дотронься до нее волшебной палочкой и скажи: «Шалость удалась!» — и карта исчезнет, превратившись в простой кусок старого пергамента, — после взаимных рукопожатий, сказал Джордж.

— Принцип такой же. Либо ждете два часа, либо деактивируете заклинанием, — ответил Гарри, касаясь все той же руны, и произнес, — zeigen (нем. «покажи»). Важно касаться именно этой руны, она специально обведена красным кружком. Иначе, — Гарри потер предплечье, — будет большой бадабум или он оживет и кинется

на вас.

— Хм, занятно. Тогда…

— … это случаем не предок этого волшебного камня, — спросил Фред, указывая на точку, которая носилась по кухне, подписанную «Пластик».

— Да, — скривился Гарри, — это жертва неудачного эксперимента. Теперь этот Пластик бегает по замку и по лесу, пугая домовиков и кентавров. И даже не спрашивайте, как я добился этого, я сам не знаю.

— Ну что, Гарри, мир?

— Мы признаем, что были неправы.

— Мир, — ответил Гарри, пожав руки близнецам, — в следующий раз никаких шуток про Темных Лордов с моим участием.

— Обещаем.

— И я бы хотел узнать заклинание красноглазия, — сказал Гарри, на что близнецы с улыбкой переглянулись.

POV Сириуса Блэка.

С каждым днем становилось все труднее и труднее проникать в замок, да еще и эта крыса почуяла, что дело пахнет жареным и слиняла от этого рыжего Уизли, в очередной раз инсценировав свою смерть.

И словно этого было мало, его крестник оказался совсем не таким, каким он его себе представлял. Он не видел его ни на одной тренировке по квиддичу с начала года, из чего он сделал вывод, что Гарри не интересуется квиддичем. Он не интересуется полетами на метле, а то, что он услышал от гриффиндорцев про своего крестника, повергло Сириуса в шок. В еще больший шок его повергла внешность крестника, когда он увидел его летом в парке. Гарри значительно отличался от того, каким его описывали газеты. Развитое для его возраста тело, отсутствующие очки и этот взгляд. Взгляд крестника был не жизнерадостным и озорным, как у Джеймса, и не серьезным, как у Лили. Его взгляд, холодный и серьезный, больше напоминал Беллатрикс во времена ее молодости, когда она еще не лишилась рассудка.

Его крестник не увлекался шутками, он не интересовался полетами, заявив, что метла приспособлена для уборки, а не для полетов, и что он хочет еще иметь детей. Доля правды в его словах конечно есть, но то, что он саму идею полетов на метле воспринял в штыки было крайне необычно для члена рода Поттеров. Он теснее общался со слизеринцами, учась при этом на Гриффиндоре, учился с усердием, которое свойственно студенту Райвенкло. Его крестник был змееустом, что было немыслимо для рода Поттер. Сириус бы поверил, если бы в его семье родился змееуст, но чтобы у Поттеров?! Бедняга Джеймс наверное вертится в могиле как заведенный.

Хорошо, что этот рыжий полукниззл решил помочь ему поймать эту крысу. Не будь у него этого кошачьего союзника, дела бы шли гораздо хуже.

Конец POV Сириуса Блэка.

Вернувшись в башню Гриффиндора, сверкая вновь перекрашенными красными глазами, Гарри застал весьма противоречивую сцену. Рон тряс перед лицом Гермионы простыней, на которой было кровавое пятно, и заявлял ей, что это ее кот виноват. Не прокомментировать это Гарри не мог.

— Рон. Ты наверное не знаешь, но раньше у маглов существовала традиция: выносить простыню супругов после первой брачной ночи. Если на ней была кровь, то это подтверждало то, что невеста была невинна. Что же такого сделал кот Гермионы, что у тебя на простыне кровь.

В гостиной воцарилась такая тишина, что было слышно только потрескивание дров в камине. Собравшиеся уже слышали обвинения Роном кота Гермионы, Живоглота, в том, что тот съел его крысу. Но когда эту сцену истолковали в подобном ключе… Потихоньку народ в гостиной начал посмеиваться, но потом все захохотали. Рон стоял красный как рак, открывая и закрывая рот, не находя что сказать.

— Прости, Рон, но это было первое, что пришло мне в голову, когда я это увидел.

— Ее кошак сожрал мою крысу!