Аномалия
Шрифт:
Нина. Я хотела бы посмотреть ваш объект. Не знаю, как остальным, а мне было бы интересно… пострелять… Я никогда в жизни не стреляла. А ты, Таня?
Таня. Я в молодости стреляла сигареты. Не угостите ли сигареткой, друзья?
Медведев. Возьмите… пачку…
Таня. Стрелять пачками — не в моем стиле…
Мусатова. Бери-бери… Нас тут много курящих.
Коровин. Думаю, кое-что мы вам теперь можем показать.
Молчание.
Генерал.
Шафоростов. Вы только девушек приглашаете? Может быть, и меня позовете? Ефим, ты разрешишь мне участвовать в ужине на правах девушки?
Голдин. Это шутка, конечно.
Медведев(снова обращаясь к Жанне). Так… А после этого, если вы не против, отсюда километров сорок пять, не больше — мое охотничье хозяйство… Там и переночуете…
Голдин(торопливо). Мы не против.
Генерал. Какое хозяйство! В прошлом году откупил под Железным реабилитационный санаторий… превратил в отель экстра класса… Едут со всего света к нему иностранцы моих однофамильцев стрелять… лосей… Моя фамилия — Лосев… Значит, после того, как вы закусите… артистки едут в санаторий. (Голдину.) С остальными будем разбираться. Расселим всех…
Жанна. Нам прямо так ехать или дадите нам возможность себя в порядок привести?
Нина. Позвольте нам сделать последние штрихи к портрету… Наши главные женские секреты здесь, за ширмой… в коробочках!
Таня. Чтобы мы вашему столу соответствовали.
Медведев, Коровин, Хребет и Ефим Голдин выходят. Генерал задержался.
Генерал. Вы извините… это вы, которая была Аленушка? Вас можно на два слова?
Таня. Почему на два? Ее можно и на три…
Генерал. Вас на самом деле зовут Жанна? Правильно? Имеется в виду, это вы — девушка… которая… Аленушка…
Таня. Генерал, она так напряглась с Иванушкой, что имя забыла…
Генерал. Вам, Аленушка, информация к размышлению. Если нужен спонсор, есть человек, готовый помочь… Взять шефство…
Таня. Спонсор? Ты слышишь, Жанна?
Жанна. Спасибо… Мне не надо…
Таня.
Мусатова. Товарищ генерал… и девушке шефы нужны, и бабушке. Ты пойди спроси у спонсора: он бабушке готов помочь?
Генерал. Про бабушку разговора не было…
Мусатова. А как, милый, спонсора-то зовут?
Генерал. Владимир Николаевич… Медведев… Очень широкий покровитель искусства… известный в этих краях человек…
Мусатова. Так…
Генерал. Недавно пожертвовал на церковь… Содержит коллектив монахов…
Мусатова. Так-так… Значит, монахам посытнее стало сейчас жить? А за что монахам-то жертвовать… Они поститься должны… Я всю свою жизнь народ веселила! Я на фронте с куклой Гитлера в руке воевала. Такой был Гитлер у меня гадкий! — облизывался нашей кровушкой. Были случаи, когда бойцы за ружья хватались! У меня награда за отвагу от самого маршала Рокоссовского получена! Вот у меня милый, левая рука какая! А вот правая — как у молотобойца! Вот она — рука кукловода!
Генерал(выходя, Мусатовой). К ордену я тебя, бабушка, тоже могу представить, а денег у меня у самого нет… (Уходит.)
Нина. Я их боюсь… 3аметили какие они все бледные?.. Они же тут годами сидели под землей… Все какие-то странные, один мне вот это на палец надел. (Показывает перстень.)
Таня. Камень настоящий?
Нина. Не знаю. Как ты думаешь, я ему что-то теперь должна?
Мусатова(плачет). Эх, девки-девки! Кто вас учил куклу держать!
Нина. Что с ней?
Жанна. Валентина Ивановна… что с вами?
Таня. Господи… здесь действительно аномалия — первый раз ее слезы вижу! Неужели она плачет?
Мусатова. Когда я вас ругаю — в душе-то я за вас мучаюсь! Кому мы нужны, артисты?! А мы вот, наконец, дождались: зритель кругом вас толпится — это же праздник!
Нина вдруг тоже заплакала.
Таня. Мы здесь действительно сходим с ума! Ты чего плачешь, Нинка?
Нина. Не знаю… Наверно, это от радости! Какая-то истерическая радость в душе постоянно! Как будто что-то новое начнется… Не может быть, чтобы такое было от самогона! Я чувствую, что-то новое начнется у всех нас! Не может жизнь состоять из одного только несчастья. Я хочу жить… Я не могу больше постоянно умирать…