Аномальный континент

Бобл Алексей

– Метрополис, город между раем и адом, – пояснил нейротехник.

– Не болтать! – велел капитан.

Ствол винтовки больно ткнулся под лопатку, я скривился, не стал оборачиваться, решив, что еще успею поквитаться, шагнул следом за Владасом в проем и оказался в зале, заставленном оборудованием. Трансформаторные шкафы гудели, подпирая низкие своды, жгуты проводов были повсюду, на полу, на стенах, с ходу не разберешься в энерготрассах, что к чему относится. В дальнем углу, отгороженном столами с выдвижными консолями, за мониторами следил офицер-оператор. Его напряженное лицо озарялось мерцанием экранов.

Капитан быстро проследовал вперед.

Двигался он, словно зверь, устремившийся за добычей – движения четкие, выверенные. Похоже, все его тело нашпиговано имплантами, обычный человек ходит чуть иначе. Мы прошли вдоль шкафов, миновали пост управления, оказавшись между двумя так называемыми, «чистыми» комнатами или по-другому – походными лабораториями, представляющими собой большие стеклянные кубы, заставленные дорогостоящим спецоборудованием.

Владас оглянулся, я кивнул. Ему эта техника знакома, мне – только понаслышке. Получается, Варламов заранее готовил отход на Пангею, иначе как можно объяснить наличие здесь такого количества особых приборов и людей, которые с ними управляются. Выходит, аналитики сильно просчитались, они представить себе не могли, сколько здесь всякого добра… Я вспомнил кран-балки на внешней стене газгольдера, сообразил, что оборудование затаскивали через крышу, потому что по узкому коридору в зал можно провести лишь провода.

В одном из стеклянных кубов горели обеззараживающие лампы, там находились два нейротехника в белых защитных костюмах и масках, на кресле-кушетке лежал кибертех.

Я понял это, потому что грудная клетка кибера была вскрыта, из разреза торчали гофрированные трубки, под ребра воткнуты блестящие спицы зондов, дренажный насос в стороне на стеллаже вибрировал и урчал, перекачивая лимфу. На пол под кушеткой капала кровь, нейротехники не обращали на лужу внимания, один разговаривал с пациентом, у того было спокойное выражение лица – ну конечно, у киберов сложная архитектура нервной системы, позволяющая отключать определенные области организма, чтобы не чувствовать боли.

Другой нейротехник занимался настройкой походного ментоскопа, прибор сильно отличался от того, который применялся в Крепости. Я видел лишь однажды подобное устройство, оно похоже на небольшой томограф с консолью и разъемами на боковой панели, куда подключается дополнительное оборудование и питание.

– Они пытают его? – громко спросила Кати.

Конвоиры одновременно усмехнулись.

– Нет, – прошептал ей Владас с опаской, косясь на солдат. – Ведут профилактические работы.

– Работы? – Француженка брезгливо поморщилась.

– Его потрепало, – объяснил я. – Тигр все-таки дотянулся лапой, помнишь? Раз грудину вскрыли, значит, повреждения серьезные. Меняют боевые модули, возможно, загружают новый софт.

– Не разговаривать, – бросил конвоир у меня за спиной.

Я сместился немного в сторону, и ствол его винтовки толкнул лишь воздух.

– Стоять! – крикнул конвоир.

– Руки за голову! – скомандовал другой, вскинув оружие, быстро оценил ситуацию, потому что первый едва не споткнулся, когда, увернувшись, я пропустил его вперед.

Я намеренно так поступил, хотел, чтобы нас остановили, хотел все разглядеть подробнее и надеялся: Владас сообразит сделать то же самое. О Вонге речи не было, китаец всегда начеку.

Конвоиры целились в нас, я изучал лабораторию напротив и пытался понять, сколько на самом деле у Варламова киберсолдат. Двое сейчас в патруле, один в «реанимации», капитан, скорее всего, тоже кибертех.

Итого, уже четыре плюс генерал – их мозг и центр управления.

Я покосился через плечо на другой стеклянный куб и качнул головой. И все-таки две лаборатории для пятерых – слишком жирно. Значит, есть еще киберы, о которых мне неизвестно.

– Что происходит? – донесся из прохода голос капитана.

– Этот, – ближний конвоир указал на меня стволом, – не выполнил команду.

– Врешь, – выдохнул я, стараясь потянуть время. – Скажи спасибо, что оружие не уронил.

– Да я… – Он замахнулся прикладом.

– Отставить! – скомандовал капитан. – Заткнулись оба!

Офицер пристально посмотрел на меня, обвел глазами остальных, будто заподозрил неладное, и приказал конвоирам:

– Следуйте дальше, сейчас вернусь.

Он прошел мимо, нас повели в противоположном направлении. За лабораториями оказался просторный каменный коридор, оборудования в нем не было, только проводов на стенах прибавилось, под потолком тускло мерцали лампы. Я шел следом за Владасом, чувствуя затылком злобный взгляд конвоира, и чуть не воткнулся нейротехнику в спину, когда тот внезапно остановился и выкрикнул что-то нечленораздельное. Сделал шаг в сторону и замер рядом с Кати, застывшей с раскрытым ртом.

Да… Наверное, Владас был прав насчет Метрополиса. Мы стояли на входе в огромный зал, разделенный надвое прозрачной перегородкой, из какого она материала, было не понять: то ли стекло, то ли пластик. В ближней части зала находилось много различных устройств, о назначении которых я мог только догадываться: стрекотали самописцы, шумели вентиляторы в системных блоках серверов, мигали лампочки на панелях, короба с проводами тянулись повсюду и не везде были спрятаны под крышки. За стойкой в центре находился офицер. Он мельком глянул на нас и продолжил вводить на клавиатуре текст, ударяя по клавишам со скоростью опытной машинистки.

Ближняя часть зала чем-то напоминала автоматизированный центр боевого управления, куда стекается информация с поля боя, но в другой части… я глубоко вдохнул, выпустил воздух из легких и уставился на то, что даже во сне не привидится.

Там был осколок чужого мира.

Конструкция за прозрачной перегородкой поражала размерами. Высоченные сферичные своды из светлого камня с серыми прожилками сходились в невидимой взгляду точке, из них на одной высоте друг с другом торчали наклоненные к центру стержни-сверла, определить их количество было невозможно, рябило в глазах. Стержни образовывали перевернутый конус с обрезанным наконечником. В метре под ними на постаменте покоилась черная ребристая полусфера. Бугорки на ее поверхности напоминали застывшие пузыри вскипевшей смолы, словно ту разогрели в невидимой глазу нише и резко охладили в нужный момент.

Вокруг сферы стояли люди. Высокий широкоплечий мужчина в военной форме и двое гражданских – подобострастно сгорбившийся седовласый старик и гордо державшая подбородок женщина, оба в светлых рабочих халатах.

Над ними, на нижних концах стержней вспыхивали и тянулись к полусфере слабые молнии. Что-то не позволяло разрядам коснуться ребристой поверхности, какое-то поле отталкивало их, молнии, ломаясь, меняли направление и, словно пауки-многоножки, быстро взбирались по стержням под потолок, где рвались на части, просыпаясь искристым дождем на головы людей. Те не обращали внимания на происходящее, говорили о чем-то своем. Точнее, говорил мужчина в военной форме, гражданские внимали ему.