Анонимное общество любителей морских купаний
Шрифт:
Корнет с раскрытыми от удивления глазами прямо из седла бухнулся на колени:
– Не посрамлю, ваше императорское высочество. Четырьмя тузами… Ой! Господом нашим клянусь – не посрамлю!
– Да посрамит, посрамит! – не унимался рыжий скакун. – Потому как игрок и плут.
– Вставайте, граф. – Ахалтекинский скакун толкнул лейб-улана копытом в плечо. – Вставайте, полно спать, день уже на дворе!
Владимир Тарло приоткрыл глаза. Над ним склонился его плечистый камердинер:
– Я говорю, день уже на дворе!
– Фу ты, Матка Боска Ченстоховска, привидится же такое! Который час?
– Двенадцатый, ваше сиятельство.
– Этакая рань! Что это вдруг ты решил меня тормошить спозаранку?
– Хотел сообщить, что Абдурахман-паша изволили отбыть из отеля.
– В каком смысле, отбыть?
– Прикажете кофе? – не меняясь в лице, поинтересовался Андре.
– Я спросил, в каком смысле – отбыть?
– Отбывают в одном смысле. Уселся в экипаж и велел кучеру гнать в сторону Ниццы.
– Бред какой-то.
– Так прикажете кофе?
– Да, по-восточному.
Андре поклонился.:
– Сию минуту будет доставлено.
Тарло выбрался из-под покрывала, и Андре помог ему надеть шлафрок.
– Вода для умывания готова, – сообщил камердинер, – бритва наточена. Желаете бриться сами, или помочь вам?
– Управлюсь, – буркнул граф, направляясь в ванную комнату. У самой двери он остановился и вновь повернулся к Андре.
– Ты хочешь сказать, что этот, с позволения сказать, племянник султана – вот так, запросто, пренебрег моим долгом?
– Я бы на это не полагался. Точно известно одно – что-то поутру изрядно всполошило Абдурахман-пашу. Собирался он в великой спешке.
– Быть может, ему стало известно о нашем… – Он замялся, подыскивая слова, – военном совете?
– Так или иначе, мы скоро об этом узнаем. А сейчас, если позволите, я ненадолго удалюсь.
Прохладная вода придала свежесть лицу и ясность мыслям. Тарло мягко соскребал пробившуюся с вечера щетину, раздумывая над услышанным. «Что могло заставить ловкого мошенника, если он и в самом деле мошенник, удариться в бега? Что-то пошло не так, как было задумано? Неужели хитрец догадался о наших намерениях? Но как?»
Закончив с умыванием, но так и не придя ни к какому заключению, граф вернулся в комнату. Андре уже ждал его.
– Прикажете подавать?
– Да, благодарю. Кусочек сахара, щепотку корицы и дольку лимона.
– Я помню, ваше сиятельство.
Андре принял у слуги серебряный поднос с кофе и поставил его на журнальный столик возле кресла:
– Если не возражаете, я передам вашей невесте, что вы уже встали и ждете ее.
– Я, конечно, возражаю, но, можно подумать, это кого-то интересует.
Не убирая приклеенной улыбки с лица, камердинер склонил голову и направился к выходу:
– Мне кажется, мадам Алиса будет здесь через несколько минут…
Он открыл дверь, и в тот же миг, едва не сбив его
– Ах, и вы здесь! – не здороваясь, выпалила она, увидев в дверях камердинера. – Отлично!
– …Или даже раньше, – без тени смущения закончил фразу Андре.
– Где там ваша мадам Ле Блан?! – не здороваясь, бросила красавица.
– Дорогая, вы что же, полагаете, что я провел эту ночь с ней?
– Я вам не дорогая!
– Не могу согласиться с вами, мадам, – граф отпил глоток ароматного кофе из чашки тончайшего севрского фарфора, – вы обходитесь мне очень дорого, и, полагаю, это только начало.
– Оставьте свои каламбуры! Где ваша мадам Ле Блан?! – возмутилась баронесса. – Она мне обещала неприкосновенность со стороны закона, если я соглашусь на ее авантюру. Я желаю знать, отчего вдруг в мой номер является человек из детективного агентства Алана Пинкертона, берет с меня подписку, что я не покину этот чертов отель, и, уж тем более, это чертово княжество, и угрожает депортацией в Париж в объятия Сюртэ Криминаль?!
Лицо Андре посуровело.
– Мадам, я бы не рекомендовал вам называть «чертовым» наше замечательное княжество.
– Он прав, – вмешался граф Тарло, – поскольку мы здесь, очевидно, надолго, не будем ссориться ни между собой, ни с местными властями. А потому присаживайтесь и, прошу вас, спокойно и подробно расскажите, что произошло. Надеюсь, вы не откажетесь от кофе? Андре, позаботься!
Камердинер заученно склонил голову:
– Госпожа баронесса, вам кофе по-венски, как всегда? Баронесса бросила на слугу настороженный взгляд:
– Да, благодарю вас, Андре. – Она устроилась в удобном кресле. – Едва я проснулась, мне сообщили, что на встрече со мной настаивает некий господин. Я подумала, это кто-то из вас, или по вашему поручению, или, быть может, от Абдурахман – паши, и приказала его принять. Впрочем, думаю, если бы я отказала, это мало что изменило бы. Одним словом, ко мне ворвался какой-то рыжий наглец, показал какой-то документ сыщика из детективного агентства Алана Пинкертона и заявил, что вынужден задержать меня! Вы слышите – он вынужден! Он сидел и щелкал передо мной наручниками, как другие перебирают четки!
– Чего он хотел? – остановил поток ее возмущения граф Тарло.
– Он потребовал эту проклятую жемчужину. Сказал, что агентство ведет поиски ожерелья уже четвертый год, и поинтересовался, какие у меня отношения с Абдурахман-пашой. Я ему заявила, что никаких, но он рассмеялся мне в лицо. Каков наглец! Он сказал, что просто так, за красивые глаза, столь щедрые презенты не делаются. Он наговорил мне массу скабрезностей, заявил, что, если я взамен не подарила восточному вельможе ночь любви, значит, он оплачивал какую-то услугу, и сыщик хочет знать, какую именно.