Анти-Мединский. Опровержение. Как партия власти «правит» историю
Шрифт:
В общем, история такая же, как с атакой красных королевских всадников на русские позиции. Результаты те же. Но выводы делают иные. В России говорят о безграмотном генерале, желающем выслужиться перед главкомом русской армии под Аустерлицем — императором Александром I».
Опять нашлась добрая душа и объяснила кому-то из профессорской обслуги, что Аустерлицкое сражение произошло в 1805 году, а кавалергарды пошли в атаку совсем не потому, что дуболом в генеральских эполетах решил выпендриться перед царём-батюшкой.
После этого в следующем издании год сражения исправили, а в описании боя кавалергардов появилось уточнение.
«В отличие от красной (иногда называют «лёгкой») кавалерии, атака кавалергардов не являлась полной бессмыслицей, хотя с военной точки зрения была совершеннейшим сумасшествием. Личная
Для начала ознакомимся с краткой биографией командовавшего кавалергардами генерала, которого великий полководец Мединский произвёл в идиоты.
Выходец из сербского дворянского рода Николай Иванович Депрерадович родился 23 октября 1767 года. Прежде чем сражаться во всех кампаниях против Наполеона, участвовал в русско-польской войне 1787–1791 гг. и русско-польских войнах 1792 и 1794 гг. В сражении при Фер-Шампенаузе 25 марта 1814 года русская кавалерия, ядром которой стала 1-я кирасирская дивизия Депрерадовича, взяла свыше 7 тысяч французских пленных и захватила 75 орудий. Кавалер русских орденов Святого Александра Невского с алмазами, Святого Георгия III степени, Святого Владимира I степени и Святой Анны I степени и прусских — Кульмского креста и Красного Орла I степени и австрийского — Марии Терезии III степени. Сверх того, награждён золотой шпагой с алмазами.
Я понимаю, что на фоне отважных деяний фельдмаршала от комитета комсомола МГИМО это мелочи, но давайте, справедливости ради, ознакомимся с «сумасшедшей» атакой, кое-какой смысл которой Его Депутатство милостиво изволили признать.
«Кавалергарды перешли ручей и с ходу бросились в атаку. Развернувшись вправо от плотины, эскадроны Его Величества (под командой полковника А. Н. Авдулина 1-го), полковников Титова и Ушакова 2-го во главе с полковым командиром генерал-майором Депрерадовичем 2-м, устремились на выручку Преображенского полка, отступавшего в расстройстве под огнем теснивших его французских стрелков. Для того, чтобы достичь противника, кавалергардам пришлось с трудом пробираться сквозь разрозненные группы ретировавшихся преображенцев. Затем они атаковали густые цепи стрелков и, неоднократно опрокидывая их, сдержали натиск французов на этом участке. Под прикрытием трёх эскадронов Кавалергардского полка преображенцы (вместе с приданными им 4-мя орудиями) и остававшиеся на правом берегу Раусница 4 конных пушки штабс-капитана П. А. Козена успели переправиться на левый берег ручья.
Вслед за первыми тремя эскадронами кавалергардов перешли плотину эскадроны полковника князя Репнина и полкового командира. Вместе с ними следовал также 2-й взвод эскадрона Его Величества, возглавляемый 17-летним корнетом Александром Ивановичем Альбрехтом (он отвозил в Аустерлиц полковые штандарты и не успел догнать свой эскадрон). Этой частью Кавалергардского полка командовал 27-летний полковник князь Николай Григорьевич Репнин-Волконский (позже дослужившийся до чина генерала от кавалерии). Когда бывшие под его начальством два эскадрона и взвод Альбрехта поднялись на высоты правого берега Раусница, момент для русских гвардейцев, сражавшихся там, был самый критический. «Мы увидели перед собой, шагах в 400 от переправы, нашу пехоту — семёновцев, окружённых французской кавалерией, отбивавшей у них знамена, — писал впоследствии князь Н. Г. Репнин военному историку А. И. Михайловскому-Данилевскому. — Кругом ни вправо, ни влево не было видно русских частей, видны были лишь кучки бегущих, а общим фоном этой картины служила сплошная стена французской пехоты».
Князь Репнин, быстро оценив обстановку, кинулся на выручку Семёновского полка. Он ударил с двумя эскадронами и взводом Кавалергардского полка на утомлённые и расстроенные боем эскадроны Раппа, только что отразившие атаку лейб-казаков ротмистра Бирюкова. После яростной сшибки конных масс завязалось множество одиночных схваток. Видя, что бойцы Раппа начали уступать под натиском кавалергардов, в схватку вмешались два других эскадрона конных егерей французской гвардии (3-й и 4-й) под начальством майора Дальмана. Они атаковали левый фланг кавалергардского эскадрона князя Репнина,
Во время рубки генерал Рапп, раненный в лицо ударом палаша, был сброшен с коня… Бой был исключительно яростный, более 15 минут продолжалась жестокая сеча, когда к месту боя прибыл, наконец, маршал Бессьер с четырьмя эскадронами конных гренадеров Орденера. Грозные invicibles (непобедимые) тяжёлой рысью атаковали русскую гвардейскую конницу. «Заставим плакать петербургских дам!» — кричали эти гиганты, обрушивая свои палаши на кавалергардов. Прибытие свежих эскадронов решило исход кавалерийского боя в пользу французов, и русская конница отступила в расстройстве (под прикрытием картечного огня единственного орудия полковника Костенецкого) на левый берег Раусницкого ручья.
Кавалергардский эскадрон князя Репнина и взвод Альбрехта не смогли отступить вместе со всеми. Они были отрезаны и продолжали сражаться в окружении. Часть их личного состава погибла, часть попала в плен (почти все ранеными). Офицеры эскадрона, включая князя Репнина, были ранены, а затем пленены. Из нижних чинов эскадрона спаслось всего 18 человек, а из взвода Альбрехта не спасся никто…
Спустя некоторое время взятые в плен офицеры-кавалергарды были подведены и представлены Наполеону. «Кто старший?» — спросил император. Ему назвали князя Репнина. «Вы командир Кавалергардского полка императора Александра?» — обратился Наполеон к пленному полковнику. «Я командовал эскадроном», — ответил Репнин. «Ваш полк честно выполнил свой долг!» — «Похвала великого полководца есть лучшая награда солдату». — «С удовольствием отдаю её вам». «Кто этот молодой человек рядом с вами?» — поинтересовался затем Наполеон у князя Репнина. «Это сын генерала Сухтелена, он служит корнетом в моем эскадроне», — ответил полковник. «Он слишком молод, чтобы драться с нами», — заметил император французов. Тогда юный Павел Сухтелен вмешался в разговор… «Не нужно быть старым для того, чтобы быть храбрым!» — воскликнул юноша и добавил две строки из корнелевского «Сида»:
Я молод, это правда, но у благородных душ
Доблесть не определяется количеством лет.
«Браво, молодой человек, вот прекрасный ответ, — сказал Наполеон Сухтелену, — поступайте всегда так, вы на хорошем пути». После этого он приказал отвести пленных русских офицеров на свой бивак, где доктор Д. Ларрей должен был осмотреть их раны».
(А. Васильев. «Русская гвардия в сражении при Аустерлице. Часть 2». Военно-исторический журнал «Воин» № 4).
Как видите, в бой пошли не два эскадрона, а почти весь полк. Погибли не два эскадрона, а один, да и то не полностью. Действия Депрерадовича, которые господин Васильев описывает столь подробно, вполне разумны. Кавалергарды атакуют не каре, а рассыпавшихся вражеских стрелков и кавалерию. Местность и массы отступающей русской пехоты не дают им разогнаться, тем не менее, исход боя неясен, и лишь появление свежего и сильнейшего во вражеской армии конно-гренадерского полка склоняет чашу весов на сторону французов. Однако разбитые ранее семёновцы и преображенцы успевают отойти. Оценивая итог боя, мелкий французский военачальник эпохи Мединского, некто Наполеон, вопреки профессорскому вранью, оценивает атаку кавалергардов достаточно высоко, да и на Родине их командир заслуженно получил за тот бой своего Георгия III степени… Не думаю, что, начни автор тогда рассуждать о бессмысленной атаке по приказу идиота, кто-то из господ кавалергардов вызвал бы его на дуэль, а вот отходить плетью или выпороть на конюшне могли запросто.