Антиабсурд, или Книга для тех, кто не любит читать

Слаповский Алексей Иванович

3 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Но это как сказать! Сейчас, пока я жив, она еще может попытаться внушить детям, что я плох во всех отношениях, приводя неубедительные, но эксцентричные доводы. А после моей смерти ей это делать будет неудобно, ибо о мертвых либо ничего, либо хорошо. Она вынуждена будет молчать или отзываться положительно и своими собственными руками возвышать меня, хоть уже и несуществующего, в глазах детей и невольно принижать себя, а она и так, бедняжка, принижена. Так что все-таки для нее лучше, если б я жил.

4 ПРИЧИНА, по которой я должен жить: как ни странно, я нужен и Зауру! Я для него живой (именно живой!) пример не успешности, так как я неуспешен с его брутальной точки зрения. Стоит ему подумать обо мне, и он преисполняется низменной гордыней и хвалой себе.

4 ОПРОВЕРЖЕНИЕ.

Умея мыслить за других, я, однако, предполагаю, что Заур иногда сладострастно помышляет о моей смерти. Нет, я не склонен видеть здесь злорадство по поводу изничтожения соперника — я для него не соперник. Просто это будет еще одна сфера приложения его безмерного тщеславия. Я уверен, он закатит мне пышные похороны за свой счет. Он будет суетиться и хлопотать, чтобы все было по высшему разряду, как у людей. Моя смерть станет просто праздником для его тщеславного сердца!

4 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Тем не менее, хоть Заур и не считает меня соперником, его подсознание, я убежден, умнее его сознания, оно побуждает его доказывать Ксении, что он лучше — во всех отношениях. И это, как ни фантастично, может сделать его и в самом деле лучше! Поэтому я нужен ему — как фон, как тень, которую не следует допускать лечь на чело его любимой Ксении, безумно привлекательной, дышащей сладостью зрелости в свои сорок два года, выглядя при этом едва на тридцать; ее все, кто не знает о детях, считают ровесницей тридцатилетнего лысоватого Заура и даже моложе, и ему это льстит.

5 ПРИЧИНА, по которой я должен жить: мои родители, которые сами еще живы, дай Бог им здоровья. Тут и объяснять ничего не надо.

5 ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Нет, надо. Как ни жестоко это звучит, но я терзаю их своей жизнью, потому что они считают меня неустроенным, они вечно беспокоятся за меня, нервничают и т.п. Прямолинейно выражаясь, продляя свою жизнь, я укорачиваю их жизнь. В определенном смысле в каждом ребенке — смерть родителей. И тот однократный стресс, который они переживут, хороня меня, ни в какое сравнение не идет с теми бесконечными стрессами, которые они испытывают из-за меня ежедневно.

5 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Здесь в мои силлогизмы вкралась, пожалуй, ошибка. В результате новейших исследований доказано, что стрессы в определенных условиях не только не вредны, но даже необходимы. Так вреден кофеин, если в больших дозах, но он же может прийти на выручку одряхлевшему сердцу! Им есть о ком заботиться и думать. Лишенные же этого, они лишатся всякого смысла существования вообще!

6 ПРИЧИНА, по которой я должен жить: женщина, которую я люблю. Да, есть такая женщина. Я ей не нужен, живу я или умер, ей все равно, но, благодаря этой любви, я каждый день чувствую себя все чище и выше в нравственном и даже физическом смысле: занимаюсь зарядкой, чтобы на всякий случай быть в форме, веду здоровый образ жизни. А для нашего общества, сами знаете, насколько ценен здоровый умственно и физически человек! Развиваюсь я — и на какую-то, пусть стомиллионную долю, развивается общество. Я нужен ему.

6 ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Но, как известно, в обществе, если оно не в состоянии социального катаклизма, войны, революции и т.п., сохраняется данное свыше (в чем уверен не до конца) равновесие гармонии и дисгармонии. Свято место пусто не бывает, капля содержащегося во мне позитивного субстрата исчезнет — и тут же пополнится во имя этого самого равновесия. Поэтому обществу просто наплевать, есть я или нет меня.

6 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Нет, я нужен ему! Давайте вдумаемся, только не пугайтесь парадоксальности рассуждения. Признавая, что я тут же буду восполнен после смерти и, следовательно, не нужен, нельзя не признать и то, что, пока я жив, я все-таки нужен! То есть я не нужен живым после того, как умру, но не нужен и мертвым, пока жив!

7 ПРИЧИНА, по которой я должен жить, касается женщины, которая любит меня (не та, кого люблю я). Я не могу назвать ее имени. Я нужен этой женщине живым, потому что, пока жив я, жива ее надежда на взаимность — хоть и бесплодная, ибо я люблю другую.

7 ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Но ведь она тратит впустую время! Ничто так не убивает время, как пустые надежды! Умри я — и она, погоревав, окажется свободна!

7 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Но кто даст гарантию, что я не разлюблю ту, которую люблю, и не полюблю ту, которая любит меня? Если я умру, я лишу ее шанса соединиться

с одним из лучших людей современности. Да, вы не ослышались. Я обращаюсь к вымышленной аудитории, многолетняя привычка преподавателя техникума, Педагога, извините, но на самом деле эти записи не предназначены для публики, поэтому наедине с самим собой я могу без ложной скромности признать себя именно одним из лучших людей современности. Не в смысле, конечно, дешевой популярности, не в смысле того, что книгу написал, теорию изобрел или фильм снял. Есть просто человеческие качества, о которых посторонние могут не знать, так вот, с точки зрения этих качеств я почти идеально добр, трудолюбив, отзывчив, бескорыстен — и т.п. Поэтому, умерев, я сильно обделю женщину, которая меня любит, подвигнув ее выбрать человека заведомо худшего. Нет, я не настолько зарапортовался, чтобы считать, что лучше меня людей нет. Они есть, но найти трудно. А тут ведь не только найти, но еще и полюбить, потому что эта женщина без любви замуж не выйдет. Это сочетание уж вовсе невероятно!

8 ПРИЧИНА, по которой я должен жить. Что мы все о связях родственных или, так сказать, любовных! Есть еще, например, друзья. Враги тоже есть. На первый взгляд все просто: для друзей лучше, если б я жил, врагам лучше, если б я умер. А поскольку мы, естественно, делаем все на пользу друзьям и во вред врагам, то я жить должен в обоих случаях: для блага друзей и назло врагам.

8 ОПРОВЕРЖЕНИЕ. Но то-то и оно-то, что простота эта видимая. Вот Мущаев. Он мой друг с детства. У него не сложилась жизнь. Он часто приходит ко мне пожаловаться и выпить. Умру я — к кому он придет? Но, с другой стороны, тот же Мущаев уже полгода должен мне сто пятьдесят рублей. Он постоянно извиняется, но отдать никак не может. Со смехом он говорит, что эти жалкие сто пятьдесят рублей стали для него идеей фикс. Только они заведутся, только он соберется отнести их мне, обязательно на пути встретится препятствие! Да, он смеется, но, я думаю, этот долг не шутя его уже изводит и, возможно, действительно снится ему в кошмарных снах, как он в шутку уверяет. Есть такие РОКОВЫЕ ДОЛГИ, это тема особого рассуждения. Не будет же меня — не будет и долга, потому что, кроме нас двоих, никто о нем не знает. С другой стороны, кровный мой враг, преподаватель физкультуры Жданцев, вроде, желает моей смерти, потому что я постоянно, хоть и с наивозможнейшей деликатной мягкостью, укоряю его в недостатке гуманитарного развития, но одновременно он ждет от меня книгу на немецком языке «Эротическое искусство 30-х годов» с обилием рисунков; я как-то обмолвился об этой книге, которую когда-то купил за гроши у пьяницы на книжном развале, Жданцев загорелся: его неприступная (пока) подруга — страстная библиофилка, преподнеся ей книгу, он и угодит ее эстетическим потребностям, и сделает намек определенного свойства; книгу я не могу принести, потому что она в чтении у одного из моих знакомых, и Жданцев, по крайней мере, пока я не принес ее, смерти мне ни в коем случае не желает. Желая ее, повторяю, в принципе!

8 ОПРОВЕРЖЕНИЕ ОПРОВЕРЖЕНИЯ. Но и тем, и другим моя смерть доставит много хлопот. Друзья вынуждены будут сбрасываться на похороны (по обычаю), идти за гробом с постными лицами — и т. п. Вследствие общепринятого уважения к смерти придется мучить себя лицемерием и врагам моим, за исключением соседа Латыкина, который, смерд, по поводу любой неприятности человеческого, городского или государственного масштаба (кто-то заболел, что-то отключили, где-то взрыв), откровенно и цинично хохочет, приговаривая: «Туда нам всем и дорога!» Но исключение на то и исключение, чтобы подтверждать правило.

9 ПРИЧИНА, по которой я должен жить, кроется в людях совсем уж далеких, незнакомых, но которым я, оказывается, тоже бываю нужен: как нужен был, например, вчера частнику-автомобилисту. Я дал ему заработать. Это было без пятнадцати одиннадцать. Я к одиннадцати стараюсь всегда попасть домой, чтобы не вводить в искушение всяческих хулиганов, пьяных мародеров, проституток и прочий криминальный элемент, у кого вид одинокого ночного человека вызывает непредсказуемый по последствиям нездоровый интерес. К тому же, почему-то я, может быть из-за того, что на улице часто задумчив и рассеян, внушаю обманчивое чувство беззащитности. По дороге водитель признался, что собирался уже ехать домой: невезенье сегодня, совсем нет пассажира, а тут, на его счастье, я. Нужен я ему живой — или мертвый? Конечно, живой!