Античная наркомафия 4
Шрифт:
Всё это было бы хорошо, если бы не одно досадное обстоятельство. Чтобы до упора в торец брандтрубку завинтить, на ней нужна зарезьбовая канавка, в которую и должен выходить полный профиль резьбы. Я уже сказал про три миллиметра — вот это как раз они и есть. Соответственно, заборный конус нарезающей резьбу плашки получается крутым, а это не есть хорошо. Чем круче заборная часть — тем труднее ей резать и тем хуже качество витка. По аналогии с нарезкой гайки метчиками — лучше всего её режет специальный машинно-гаечный метчик с длинным и пологим заборным конусом, но у него в случае глухого отверстия и сбег резьбы соответствующий, и если мы режем резьбу на выход в узкую канавку — надо после него обычными метчиками её последние витки дорезать. Такая же хрень и с нарезкой винта плашкой выходит, и из-за этого три плашки для наших брандтрубок городить пришлось — с пологим заборным конусом, со средним и с крутым, дорезающим профиль последней пары витков на выход в канавку. После этого геморроя припиловка лысок под торцевой ключ для завинчивания готовых брандтрубок в каморы барабана — уже мелочь…
До нормальной стали нам ещё как раком до Луны, а кричное железо таково, что ну его на хрен. Мало того, что неоднородное, так ещё и с неметаллмческими шлаковыми включениями. Сколько тех же заготовок метчиков с плашками пришлось из-за
Хвала богам, мне вовремя настучали, что это чудо мало того, что в чистовые размеры револьверный барабан лить намылилось, так ещё и из навороченного чисто скульптурного сплава! Типа, как лучше хотел, гы-гы! И цвет металла красивый, и все тонкие места формы заполняет при заливке прекрасно, и пластичный, чеканится и полируется хорошо, а то, что ведёт его при затвердевании на целые миллиметры — так кто ж это увидит на статуе? И невдомёк квалифицированному гуманитарному чуду, что мне точность важнее красоты. Как я совмещу камору барабана со стволом, если её на пару миллиметров повело, а мяса для чистовой обработки на станке он мне не оставил? Износостойкость у его хвалёного сплава тоже ниже плинтуса — кто ж произведение искусства в работе на трение использует? А у меня там зубья храповика как раз на трение и будут работать. А при выстреле, млять, мягкую и пластичную камору ещё и подует на хрен. Вдобавок, там и раковинки небольшие литейные бывают. На статуе они зачеканятся, но мне-то эти концентраторы напряжений нахрена сдались? Чтобы изделие разорвало на хрен? Или чтоб поры между соседними каморами образовались, через которые искра при выстреле к соседним зарядам проскочит — с аналогичным, только ещё и гораздо худшим результатом? И ведь видит же прекрасно, что несвойственное ему дело поручено, явно не статуя и не художественная безделушка — неужто спросить не мог непонятные моменты? Нет, надо творческий подход проявить и «как лучше» сложную задачу выполнить! У кого-нибудь ещё остались вопросы, почему у технарей слово «гуманитарий» — это ни разу не комплимент, а грязное и циничное ругательство?
К счастью, окромя штучных шедевров искусства античные скульпторы и ширпотребом балуются — ну, не так, чтоб массовым, но более-менее серийным, скажем так. А на ширпотреб — относительно дешёвый, зато куда чаще заказываемый — и бронзы идут ширпотребовские, то бишь без этих навороченных присадок вплоть до серебра, а простые оловянистые. От десяти до двадцати процентов олова — в зависимости от того, какова специфика изделия. Двадцать процентов олова, например — это классическая колокольная бронза — твёрдая, дающая мелодичный звон, но хрупковатая, и оттого не любящая сильных ударов. Царь-колокол наш с отколовшимся куском хотя бы на фотках все видели? Есть у нас самый большой в мире колокол, который не звонит — это как раз о нём сказано. А у меня из этой хрупкой колокольной бронзы несколько самых уникальных в античном мире гранат отлиты, которые не взрываются, гы-гы! Просто не пришлось по назначению их применить, хвала богам. Ещё у нас в Москве самая большая в мире пушка стоит, которая не стреляет. За точный состав её бронзы не поручусь, потому как не интересовался, но отливали ведь её не просто чтоб стояла, хоть и вышло по факту именно так. Меньшую по размерам бомбарду Урбана у турок восемь десятков волов таскало и три сотни человек всё это хозяйство обслуживало, а тут ещё здоровеннее дура, и если такую махину нереально оказалось ни на один театр военных действий доставить, так мастера ли в этом вина? Что ему было велено, то он и отлил, попробовал бы он самовольничать, так что все претензии — к венценосному заказчику. А коль скоро лили Царь-пушку всё-же для функционального использования, то по идее её бронзе пушечной полагается быть — десять процентов олова. Разумный компромисс между твёрдостью и пластичностью, когда ствол не на осколки рвёт при передозировке пороху, а только раздувает и лишь в крайнем случае цветочными лепестками разворачивает. Вот из такой пушечной бронзы и револьверы наши будут.
За основу нашего первого револьвера мы с Володей взяли реальный аглицкий капсюльный револьвер Адамса — весьма популярный в своё время образец с цельной жёсткой рамкой, одинарного действия, но вполне пригодный к модернизации в двойное. Ну, за основу — это, конечно, громко сказано. Какая тут в звизду основа, когла у нас ни реальной железяки нет, ни даже чертежей? Скорее — концепт. А внутри — буйная смесь бульдога с носорогом, то бишь всех револьверов, какие нам только доводилось лапать и разбирать, включая стартово-сигнальные и газовые «пердунки». Тем более, что модель замышлялась как универсальная многоцелевая, в том числе и для терактов, если чья рожа нам уж очень сильно не понравится, а для таких дел глушак желателен, к которому и обтюрацию нагановского типа вынь, да положь. Ну и как тут без надвигания барабана на ствол обойтись? Сделали мы его, конечно, попроще, чем в нагане, чисто клиновым и с сопряжением по конусу. Я ведь уже упоминал об особенностях кремнёвого револьвера Коллиера и о том, как бы я его усовершенствовал? Вот и в нашем капсюльном то же самое будет. Когда полностью его в металле воплотим, будет и свинцовая прокладка-обтюратор, а пока — в деревянном действующем макете — она без надобности. Один барабан и детали механизма в штатном бронзовом исполнении уже есть, и под них как раз на днях Диокл с Такелом доделали новые корпусные деревяшки макета, на котором мы и испытываем механизм на работоспособность. В том числе и капсюль-пистонами бабахаем.
Проблем с нашим будущим РК-1 — Револьвер Капсюльный, первая модель — пока хватает. Многие только в полностью металлическом образце и можно будет до ума довести. Например, пружины. В нагане та, что возвращает барабан в исходное положение после выстрела — витая проволочная. Но с проволокой малых диаметров — даже из нашей «фирменной» бериллиево-алюминиевой бронзы — у нас проблемы. Даже в отожжённом состоянии эта бронза не настолько мягка, чтобы тянуться через реально доступные нам закалённые стальные фильеры на имеющейся у нас оснастке. Это грубые тугие пружины наших пистолей и из кованой проволоки нормально работают,
Целый срач у нас вышел по поводу калибра. Ну, точнее — дискуссия по мотивам давнего форумного срача, о котором мы были в курсах. Суть того срача была в том, что признанный в наше время оптимальным для короткоствола калибр девять миллиметров, он же — тридцать восьмой по американской системе, в некоторых случаях оказывался недостаточным. Например, если противник обкурен наркотой, то его болевой порог резко повышается, а чисто механического ударного импульса у тридцать восьмого калибра может и не хватить. С этим неприятным сюрпризом американцы столкнулись в начале двадцатого века где-то в Южной Азии, в результате понесли потери, и это сказалось на выборе основной табельной модели пистолета, которой стал знаменитый кольт сорок пятого калибра — М1911. «Этот пистолет свалит и быка, если хоть одна пуля попадёт ему в кончик рога; поэтому, стреляя по противнику, старайтесь попасть ему хоть куда-нибудь первыми тремя выстрелами. Сделать это совсем непросто, и в случае неудачи самое лучшее, что вы ещё сможете сделать в жизни — бросить проклятую железяку в своего врага» — прямо так и сказано в американском наставлении к этому агрегату. Само по себе останавливающее действие пули — штука, конечно, прекрасная, но ведь и отдача у подобных слонобоев практически артиллерийская. И если ты не качок вроде Шварца, то первым же выстрелом забьёт руку так, что коли этим первым не попал — вторым тем более хрен попадёшь. Так это если ты мужик, а бабе или подростку может и вовсе суставы вывихнуть. Собственно, этот аргумент и оказался у нас решающим.
Хоть и не очень-то я представляю себе, например, тех же Юльку или Наташку стреляющими из револьвера посерьёзнее мелкашечного, а хорошо ли они сами себя таковыми представляют, это вы уж у них спросите, но против «дискриминации по половому признаку» они выступили единым фронтом, и в данном случае — в кои-то веки — меня это феминистское по своему духу выступление вполне устроило. Хотя думал-то я при этом, если совсем уж честно, не столько о них и уж, тем более, не столько об их равноправии с нами, сколько о своих бабах и своих детях. Как производственнику, мне не нужно объяснять преимуществ единой унифицированной модели изделия, а раз так — оно должно подходить всем, кому положено. А что до недостаточности останавливающего действия девятимиллиметровой пули, так это к оболочечным пулям для автоматических пистолетов относится, а не к свинцовым безоболочечным. Или кто-то всерьёз полагает, что я из бронзового ствола оболочечной пулей стрелять буду? Я ещё, хвала богам, с ума не свихнулся! Мало будет просто свинцовой — так ещё и надпилю её головку крест-накрест или просто надсверлю спереди, и насрать мне на дурацкие международные конвенции, которых я не подписывал. А бронебойная пуля понадобится — так и с твёрдым сердечником сделаем. Надо будет — сделаем и фугасную — ага, назло всем конвенциям и досужим гуманистам. Бабы, правда, войдя в раж, хотели ещё меньший калибр продавить, но тут уж и я восстал — только через мой труп, млять! Дело даже не в одном только останавливающем действии пули, а ещё и в чисто технологическом геморрое. На этом оборудовании и этим инструментом девятка — минимум, при котором я возьмусь гарантировать приемлемое качество. Всё, что мельче — делайте себе сами, мазохистки хреновы! И от девятки вам отдача велика? Так и быть, для укороченной женско-подростковой модификации дульный тормоз соорудим, и баста!
Хотя на перспективу мы предусматриваем и модернизацию нашего спускового механизма до двойного действия — не уверен, что это случится уже на этом образце. При стрельбе самовзводом мы исключительно за счёт выжимания пальцем «свободного хода» спуска и курок взводим, и барабан проворачиваем, и на ствол его же надвигаем, да ещё и плотненько его к нему прижимаем для обеспечения обтюрации. И это, млять, «свободный ход» называется! Любой, кому доводилось выжимать в этом режиме тугой нагановский спуск, знает, каков этот «свободный ход» на самом деле. Не всякая баба его и выжмет-то, да и для мужика, если не пижонить, а на результат стрелять, то для нагана штатный эксплуатационный режим — одинарный, то бишь с предварительным взводом курка, а самовзвод — так, на всякий пожарный. И ведь это — наган, конструкция давным давно отработанная и до ума доведённая, ни разу не наше весьма сырое ещё творение. Нам на нём и нагановское-то спусковое усилие получить большой удачей было бы, на которую я всерьёз не рассчитываю — скорее всего, ещё потуже нагановского будет спуск у нашего буйного бронзового монструса. Какой тут в звизду самовзвод? Пальчиком курок взводим, пальчиком! Ведь скорострельнее кремнёвой «перечницы», не говоря уже об однозарядной пистоли? Точнее? Дальнобойнее? Вот и будьте довольны. А то зажрались тут некоторые, раскапризничались, хрен за мясо не считают, гы-гы!
Вообще говоря, я исходно приобщать своего мелкого к пиротехнике в этом возрасте не собирался. Планировал — лет в пять самое раннее, да и то — исключительно под собственным непосредственным руководством. Но разве ж тут за всем уследишь, когда сам месяцами, а то и по полгода дома не бываешь? Млять, надо было Велтура с собой в Рим вытаскивать, потому как это всё он. Но разве ж его оторвёшь надолго от его Милькаты, которая тоже на сносях? Да и кто ж мог знать, что он вот такое отчебучит? Незадолго до моего отъезда в Рим я подключил и шурина в помощь Серёге — не столько ради самой помощи, поначалу заключавшейся исключительно в «не путайся под ногами и руками ничего не трогай», сколько ради его обучения. Ведь раз он теперь один из нас — должен соответствовать. А Серёга как раз к тому моменту, отработав сам пистонный состав и получив от меня приспособу для штамповки капсюльных колпачков, приступил к работе с самими капсюлями. Свинцовые, конечно, не на револьверном деревянном макете испытывали, который не был ещё для этого пригоден, потому как не имел ещё бронзового барабана с брандтрубками и прочей штатной начинки, а на ввинченной в зажатую в тисках гайку единственной на тот момент экспериментальной брандтрубке. Насаживали на неё свинцовый капсюль-пистон и тупо шлёпали по нему молоточком.