Антикризисная книга Коммерсантъ'a 2. Нищая Россия?
Шрифт:
Подойницын собирается начать бизнес, связанный с реальным сектором экономики и управлением закрытыми фондами. Он пока не готов раскрывать подробности, говорит лишь, что в новой компании будет выступать не в качестве наемного менеджера, но как партнер: «Сегодня нужно быть ближе к реальному бизнесу, а не к фондовому рынку. Форма и специализация «ОФГ Инвест» не вполне соответствовали подобного рода проектам, а на то, чтобы развивать что-то самостоятельно, не хватало времени».
Сейчас проблем со временем у Андрея нет. Если же проект не «выстрелит», всегда можно продлить отпуск.
Мирное
Экс-гендиректору «Русской страховой компании» (РСК) Марату Айнетдинову не привыкать к смене работы. В свое время он возглавлял «Прогресс-гарант», а затем компанию «Россия», и каждый раз его уход сопровождался возбуждением уголовных дел. Правда, ни одно из них не дошло до суда.
Зато расставание с РСК произошло мирно. Айнетдинов пришел в компанию в мае прошлого года, когда та была куплена израильской Kardan, а уже в декабре был вынужден уволиться. Kardan решила продать компанию обратно – прежнему акционеру Борису Четвертакову, причем с огромным дисконтом. А новый собственник первым делом сменил топ-менеджмент.
После увольнения Айнетдинов устроил себе отпуск. «Кризис – лучшее время для отдыха. У меня четверо детей, причем младшему нет еще и года. Они и моя жена хотят видеть меня почаще и подольше».
Зимой он побывал с родными в Лондоне, а после возвращения прошел полное обследование в клинике. «Из-за перегруженности последних месяцев у меня до этого не доходили руки», – говорит он.
За последнее время Айнетдинов пришел к выводу, что страховой рынок в России устроен неправильно. «Я считаю, что наша отрасль находится в глубоком идеологическом упадке, – объясняет он. – В России нет доверия между клиентом и страховщиком. Компании «покупают» клиента у агентов за большое вознаграждение и считают, что больше ничего не должны. Эта погоня за «баблом» ни к чему хорошему не привела».
Марат надеется, что после кризиса рынок модернизируется. Сейчас он активно занимается развитием собственных проектов в области страхования. Один из них – розничная сеть продаж страховых продуктов «Инселия» – работает уже более года.
Приказано уйти
Бывший генеральный директор УК «Брокеркре-дитсервис» (БКС) Эдуард Воронин до сих пор жалеет об уходе с последнего места работы: «К фирме начинаешь относиться как к ребенку: вкладываешь в нее силы, время, нервы. Но такова судьба наемного менеджера: сказали – ушел».
В БКС Воронин пришел в январе 2008-го – развивать работу с ПИФами и доверительное управление. Но в начале октября акционеры отправили его в отставку. Руководство БКС решило сократить персонал на нерентабельных направлениях, сосредоточившись на перспективных. Под сокращение попали PR и управляющая компания. Воронин говорит, что многое из задуманного сделать не успел. «Очень не люблю бросать недоделанную работу, а тут пришлось», – признается топ-менеджер.
Сразу после увольнения Эдуард съездил отдохнуть вместе с семьей. Впрочем, сейчас он утверждает, что уже «наотдыхался»: «Без работы жизнь все-таки теряет свой смысл».
В данный момент Воронин ведет переговоры о работе с несколькими компаниями. «Буду заниматься тем, что люблю и что умею, –
По мнению Воронина, главное в сложные времена – не терять веру в себя. «Человеку, который лишается работы, не нужно опускать руки. Надо сохранять чувство уверенности, что все будет хорошо. Профессионал в любом случае не пропадет», – повторяет, как мантру, Эдуард Воронин. Сам он, по всей видимости, чувство уверенности сохранил. Осталось теперь дождаться, когда появится новая должность.
Как стать безработным?
Типичный российский безработный прежнего образца, – такой, каким его видит Росстат, – не вызывает сильного желания его нанять. До начала сентября – времени прихода кризиса в Россию – больше всего в этой компании было людей, окончивших 11 классов школы – 34,8% общего числа. Безработных, окончивших ПТУ, – около 18%, примерно столько же отучились в техникумах. Безработных с высшим образованием в России лишь 11,5%. Средний возраст безработного – 34,8 года. Всего их насчитывается 5,14 млн., или 6,9% экономически активного населения.
Впрочем, эти данные, хоть и исходят от Росстата, имеют не вполне официальный статус. Дело в том, что собраны они по методике Международной организации труда, то есть позволяют увидеть почти реальную картину безработицы. Парадокс заключается в том, что для Роструда реальность иная: чтобы выглядеть безработным перед лицом государства, необходимо зарегистрироваться на бирже труда. На этот шаг идут далеко не все лишившиеся работы: так, по состоянию на 17 октября 2008 года зарегистрированных безработных в Москве было 18,6 тыс., а реальное их число оценивалось примерно в 100 тыс.
В каждом районе Москвы имеются центры занятости, в которых можно официально стать безработным. Их деятельность регулирует городская служба занятости, которая в свою очередь подчиняется Роструду.
Функции российской службы занятости довольно обширны. Она не только регистрирует безработных и выплачивает им пособия, но и помогает найти работу, бесплатно посылает на курсы профессиональной переподготовки и еще оказывает психологическую помощь. В США, к примеру, задачи аналогичной службы куда более узкие. Она просто регистрирует безработного (для этого ему нужно потерять не по своей вине работу и находиться в ее активном поиске) и выплачивает ему пособие. Так почему же на американскую биржу труда люди идут, потеряв работу, а на нашу – не особенно?
«В России размер пособия по безработице в десятки раз ниже, чем в США или во Франции. Поэтому идти к нам считается каким-то позором», – возмущается начальник отдела информации московской службы занятости населения, кандидат экономических наук Андрей Гринберг. В США размер пособия зависит от стажа и зарплаты конкретного человека до потери работы, а также законов штата, где он проживает. На практике получается $200—400 в неделю. Правда, через 26 недель помощь прекращается, поскольку считается, что это достаточный срок для трудоустройства.