Антипара
Шрифт:
— Я не плод твоего воображения, Велислава. Я — твое спасение! — буркнул Рарог. — И, будь так любезна, поспособствуй своему освобождению. Тянуть тебя отсюда — не самое легкое занятие.
— Что мне делать?
— Думай! Думай о чем-то, что связывает тебя с Явью. То, ради чего стоит жить!
— Ради кого… — сорвалось с моих пересохших губ, и разум подкинул мне образ Богдана. Множество его лиц в разных ситуациях. Хмурые брови, открытая улыбка… А еще наш поцелуй. Единственный. Который я считала некогда ошибкой, а
— Умница, девочка! Давай!
Взмахи крыльев ускорились и стали легче. Темнота истончалась, серела, пока вовсе не обрела цвета. Все вокруг меня еще было размыто, но я знала, что спасена.
— Самое простое позади.
— Простое?
— Именно! — Рарог разжал свои когти, освобождая тело от болезненной хватки. — Осталось воссоздать твою нить. Заново, к сожалению, ведь та, что была до этого, уже непригодна.
— Нет! Мне нужна именно она. Она связывает меня…
— С волчонком? — птица окинула меня внимательным взглядом. — То-то я думаю, что ваша вязь так поистрепалась.
— Он не волколак, — возмутилась, защищая честь Богдана. — Им был его дед!
— Важно ли это, когда кровь одна? Как думаешь? Твоя темная суть всегда тянулась к сути твоего спутника. Но узлы… Они препятствовали полному единению. Полному контакту.
— Мне все равно!
— Ишь, какая прыткая, — и хоть божество выглядело недовольно, но голос Рарога в моей голове звучал почти ласково. — Это ведь верная смерть — связать вас заново. А я не для этого тебя отбивал от рук самой Смерти.
— Иной судьбы мне не нужно, — проговорила едва слышно и отвернулась. — Я люблю его. А новая нить — это новая я. А вдруг… Вдруг чувства исчезнут? Вдруг это буду уже не я?
— Глупая, — пожурил меня мой новоиспеченный дед. — Ты одна в своем роде. И мне жаль, что раньше не углядел, что дочь моя глупость утварила. А сейчас уже поздно… Я лишь могу сжечь твои узлы и даровать тебе возможность жить в Яви без последствий, которых боялась твоя мать.
— Моя мать?
— Морена знала, что тебя не примет Явь. Ведь по сути, ты нечисть в глазах людей. И лишь я могу это исправишь.
Рарог встрепенулся.
— Времени больше нет на разговоры.
— Но у меня еще столько вопросов…
Про мать. Про мою истинную суть. Только вот бог не был настроен продолжать диалог.
— Мужайся, — произнес он, и всю меня поглотило пламя.
Я слышала шипение и шкварчание собственной кожи. Чувствовала запах гари. А еще боль. Нестерпимую. Режущую. Всепоглощающую. Прижав к себе ладони, я упала на колени, закричав что есть мочи. Слезы потекли из глаз, застилая пеленой все вокруг. Но то были слезы не горя. То были слезы перерождения.
А потом я очнулась.
Глава 72
— Вели! Вели! Вели!
Кто-то пискляво причитал рядом, а я все никак не могла прийти
— Вели! Вели! Вели! Велиславушка!
— Ох, — вырвался из легких сдавленный вздох, когда нечто вполне себе упитанное рухнуло на меня сверху.
— Живая! — горячее дыхание обдало мою щеку, и мохнатая головка Бесяша защекотала нос, отчего я, не выдержав, чихнула.
— Что я… — глаза мои наконец прозрели я осмотрелась по сторонам. — Где я?
— Ты в безопасности, — раздался рядом знакомый голос, и в поле моего зрения возникла Ратори. Бледное худое лицо женщины, казалось, стало еще уже, а скулы заострились до такой степени, что хоть бумагу режь или жесткий жилистый кусок солонины. — Как ты себя чувствуешь?
Я прислушалась к своим внутренним ощущениям, поморщившись от чувства тяжести в груди. А еще там было ужасно пусто. Хоть волком вой. А ведь Рарог предупреждал…
— Рарог? — осознание нахлынуло волной, и я чуть не захлебнулась от собственных эмоций. — Нет! Быть того не может… Это все сон!
— Не сон, — мотнула головой колдунья. — Я видела его своими собственными глазами. Они до сих пор сухие, как листья по осени под ногами путника и чешутся так, что слов не найти… А слезы не идут.
Капилляры ее и правда полопались, и выглядели пугающе, но здравый смысл не позволял даже мысли допустить, что все происходило на самом деле. Что Темная богиня Нави — моя мать, а Сварог — дедушка. Что нить моя порвалась, и Рарог своим божественным огнем выжег мне новую, другую… Ту, что никак не связана с Богданом.
— Богдан. Где он?
Несмотря на то, что золотая вязь отсутствовала, и в этом не было никаких сомнений, я все равно чувствовала необходимость увидеть колдуна. Коснуться его. Заглянуть в его глаза и увидеть ту же нужду. Ту же всепоглощающую необходимость, которая не исчезла с разрывом двойки.
Но мой вопрос почему-то остался без ответа. Я кинула вопрошающий взгляд на Ратори, но ее лицо выражало лишь крайнюю степень озадаченности.
— Я не видела его, деточка. С тех самых пор, как он ушел с кобниками в Навь… Уже больше суток прошло.
— Нет! Нет! — я яростно затрясла головой, да так, что мир вокруг меня смазался в цветное месиво. — Только не говорите…
— Я ничего и не говорю.
— Бесяш? — во мне еще горела надежда, что бес видел Богдана. Но тот печально помотал головой.
— Вели, он не возвращался в дом. Я бы почувствовал…
— А-а-а-а, — взревела раненым зверем. Я и правда была ранена в самое сердце. — Не верю!
— То место, куда он отправился, полно опасностей, — женщина подошла к кровати, на которой я лежала, и опустила ладонь на плечо. — Возможно, ему пришлось заплатить непомерную цену за твое спасение.