«Антиполицай». Удушение (сборник)
Шрифт:
– А море далеко тут? Я хочу пойти на море.
– Туда одной нельзя. Фархад отведёт. Кушай, кушай. Нравится?
– Вкусно. Вы сами готовили?
Мадина не ответила, лишь скривила губы в недоброй, как показалось Нине, ухмылке и ушла за дверь.
После завтрака Нина вышла во двор, одновременно являющийся и садом. Она ходила между деревьями, любовалась цветами, но, главное, что она делала, искала кого-нибудь кроме Мадины. Долго искать не пришлось. Откуда-то из-за кустов стремительно навстречу ей выскочил Фархат и протянул красивый цветок со
– Доброе утро, Ниночка! Слышите, как вас приветствуют птицы? – Птицы в кустарнике весело щебетали о чём-то. – Видите, как вам улыбается солнце? – Солнце, действительно, светило по-особому ярко. – Но я, Нина, рад вас видеть больше всех! – Нина видела, что мужчина действительно ей очень рад, его радость была написана на его красивом лице, сама она тоже очень обрадовалась этой встрече. Так она и сказала:
– Я тоже рада видеть вас, Фархад. Вы сейчас чем занимаетесь? Я б хотела просить вас отвести меня на море. – и, заметив некоторое колебание со стороны Фархата, поспешно добавила, – вы вчера обещали мне.
– Ниночка, я готов быть вашим телохранителем, вашим…, – тут Фархад немного замялся, подбирая слово, но, не подобрал ничего подходящего, на ум шло только «слугой», но он не готов был произнести это слово применительно к себе даже в красивой лжи, и потому он немного поправил слово, – вашей тенью, но должен предупредить, солнце очень жгучее, а у вас прекрасная молочная кожа, – при этом он ласково и совсем поверхностно провёл указательным пальцем по руке Нины чуть выше кисти, – она может быстро обгореть, и тогда ваш отдых превратится в муку. Я не могу позволить, чтоб вы страдали.
Нина млела от чарующих слов мужчины, от его красоты, от его лёгкого прикосновения.
– Ой, да у меня есть крем солнцезащитный.
– Нина, но сейчас на море много людей, толпа людей, жара, – эти слова Фархат произносил с такой интонацией и с такой мимикой, как если бы он говорил о чём-то очень неприятном. Но Нине, приехавшей из серого захолустного безлюдного городка, хотелось и многолюдия и жары.
– Фархад, так вы не хотите вести меня? Тогда я пойду одна.
Нина капризно сжала губки.
– Ниночка, с вами хоть на край света! Но на море лучше вечером.
– Вечером ещё раз сходим.
– Тогда, Нина, обещайте мне, что мы с вами будем больше находиться в воде, чем под открытым солнцем. Обещаете?
– Не знаю, не знаю, – кокетливо покачивая красивой головкой, ответила Нина.
Мадина, подслушивающая этот разговор сына с гостьей, была в восхищении. «Как соловей поёт», думала она о сыне с гордостью, весь в отца. «Вот заливает», – думал с завистью о брате Гафур, тоже подслушивающий этот разговор из окна своей комнаты. Он завидовал не только красноречию брата, но и тому, что сегодня его очередь. Гафуру не терпелось стать обладателем этой прекрасной незнакомки. С первой минуты её появления в их дворе Гафур постоянно думал о Нине, о сексе, о себе, о братьях, отце, о дурацкой очереди, об их семейном уговоре. На пляж Гафур прибежал раньше Нины с Фархатом и пристроился за будкой для продажи мороженого. К счастью мороженое всё закончилось, и будка была закрыта.
Со своего наблюдательного пункта Гафур не мог слышать, о чём говорили брат и Нина,
Игра с Фархатом, секс с ним в кустах по дороге домой – всё это так возбудило Нину и разгорячило, что она выглядела сегодня ещё более привлекательной.
Когда мылась в душе, Нина увидела через матовое стекло кабинки, что в душевую кто-то вошёл. По силуэту это был мужчина. Она приоткрыла дверцу кабинки и выглянула. На неё во все глаза пялился юноша – тот, что вчера вносил её чемодан, младший сын хозяина – Гафур. Вчера хозяин что-то говорил о своих сыновьях, называл их имена, которые Нина тут же забыла, но сейчас в её памяти чётко всплыло имя юноши. Гафуру на вид было лет восемнадцать-двадцать, но со слов хозяина она знала, что ему только шестнадцать лет.
– Тебе чего? – спросила Нина.
– Тебя, – почти было выговорил Гафур, но слово проглотил, понимая, что грубость всё испортит, и он заговорил растягивая слова, с тем, чтобы дать себе время для обдумывания ответа. – Тебе ничего не надо? Может, чем помочь?
– Помочь? – усмехнулась Нина. Её забавляло это. Она понимала, что парнишка любуется ею, она заметила его ещё утром в саду, потом видела на пляже, и вот он стоит тут, волнуется, почти что заикается. Нина приоткрыла дверцу ванны чуть шире, отчего в проёме оказались не только её круглое плечико, но и часть белой груди и округлое бедро.
– Так может, спинку мне пришёл потереть? А?
Гафур засмущался, отчего резко покраснел с лица и выскочил из душевой. В коридоре он почти наткнулся на отца.
– Где она? Там? – спросил отец Гафура на родном языке, кивнув на дверь душевой комнаты.
– Там, – не поднимая глаз, ответил Гафур на том же языке и хотел проскочить мимо, но отец задержал его, крепко ухватив за руку.
– Нравится?
– Угу, – ответил Гафур, едва взглянув в лицо отца.
– Бери её сегодня, она твоя.
Гафур не поверил ушам. По договорённости Нина сегодня принадлежала Фархату. Отцу она принадлежала всегда, когда тот захочет, завтра была очередь Салмана, и уж только послезавтра должна была наступить очередь Гафура.
– Серьёзно? – переспросил он отца, всё ещё не веря выпавшему ему счастью.
– Давай, давай, действуй!
Отец ободряюще похлопал младшенького любимого сыночка – гордость свою и отраду, по плечу. «Пора ему становиться «мужчиной», подумал он о сыне. Когда-нибудь женю его на внучке Саида, там уж мой бедный мальчик не разгуляется, а пока пусть поразвлечётся».