Антираспад
Шрифт:
Для Норберта террористы были малопонятными личностями того же толка, что отец, тетка Лионелла или профессор Улервак. Определенно он мог утверждать только одно: их отношение к жизни диаметрально противоположно его отношению. А почему… Он бы с интересом выслушал кого-нибудь, кто сумеет вразумительно ответить на этот вопрос!
Несмотря на происшествие, праздник продолжался. После нескольких поворотов Норберт и Илси вышли к подиуму, окруженному толпой. На подиуме расположилась группа журналистов с видеокамерами и микрофонами, а на них со всех сторон напирали подростки. Никто здесь даже не смотрел
— Ребята, полегче! — говорил в микрофон улыбающийся парень. — Каждый из вас… Эй, полегче!.. Итак, каждый из вас может передать привет своим друзьям в любой точке Хальцеола! Мы снимаем для центральной телепрограммы, и по давней традиции целый час эфирного времени сегодня принадлежит вам! Да не толкайтесь, или я микрофон уроню! Кто первый?..
Несколько рук одновременно протянулись к микрофону; журналист, прижав его к груди, предупредил:
— Не все сразу! Давай ты, мальчик! Да, вот ты, в белой рубашке!
Выполнивший свою задачу взрывогаситель взмыл в небо; над площадкой, где произошел инцидент, завис полицейский аэромобиль, наполовину скрытый сиреневыми кронами деревьев. Норберт заметил, что родители с маленькими детьми устремились в одном направлении — к выходу из парка, зато подростки из-за такой мелочи, как несостоявшийся теракт, прекращать веселье не собирались. Микрофон на подиуме переходил из рук в руки; сумевшие завладеть им счастливчики, улыбаясь и гримасничая перед камерой, передавали приветы бабушкам, дедушкам, любимым песикам, звездам шоу-бизнеса, друзьям и подружкам; журналисты пытались поддерживать видимость порядка.
— Илси, пойдем? — спросил Норберт.
Никто не отозвался. Оглянувшись, он обнаружил, что Илси рядом нет… Вертя головой, Норберт высматривал сестру (не могла она исчезнуть, не предупредив; значит, что-то случилось; но что могло случиться с ней в парке, посреди праздничной сутолоки?). Взгляд его скользнул по подиуму — и тут он наконец-то ее нашел: Илси стояла в первом ряду подростков, жаждущих прорваться к микрофону. Как она там оказалась, учитывая плотность толпы? Очевидно, для того, кто побывал в Тренажере, в этом нет ничего невозможного…
Толстый мальчишка с оттопыренными ушами закончил свою речь («это классно, ребята, что наш классный праздник сохранили, несмотря на всякие неклассные политические события…»), и к микрофону снова протянулось множество рук, но достался он Илси.
— Меня правда покажут в прямом эфире? — обратилась она к журналисту.
— Правда, девочка. — Тот с умилением улыбнулся. — Кому ты хочешь передать привет?
— Одной моей знакомой… — Она повернулась к камерам. — Карен, это я, Илси Костангериос! Надеюсь, ты меня слышишь! Я здесь, на Хальцеоле! Вчера я видела тебя по стереовизору, и меня чуть не вырвало! Я-то считала тебя доброй! Попробуй со мной так же расправиться, ничего у тебя не выйдет! В прошлый раз ты отняла у меня чужую коробку, это было нечестно и подло!
— Илси, хватит! — сложив ладони рупором, крикнул Норберт.
— Ага, девочка, хватит… — Журналист потянулся за микрофоном. — Ты уже передала привет своей подруге, теперь дай другим ребятам поговорить!
— …Карен, я тебя убью!
Выкрикнув
— Ты что натворила? Поехали домой!
Повернувшись, Норберт и Илси лицом к лицу столкнулись с полицейским патрулем, но стражи порядка расступились и пропустили их как ни в чем не бывало. Лишь когда вышли на главную аллею, Норберт сообразил, в чем дело: олигарха зовут Айма Хирт Тимано, а Илси обращалась к Карен, и до полицейских просто не дошло, что она оскорбляет высокопоставленное должностное лицо.
— Илси, так нельзя! Ты ведь не одна. Ты — член группы, и получается, что ты всех нас подставляешь.
Девочка шла рядом, опустив голову.
— Извини, Нор, — произнесла она тихо и больше не проронила ни слова.
К кораблю как раз подвезли теплоизолирующие стенные панели, за погрузкой присматривала Аманда. Увидав Норберта, она скептически хмыкнула:
— Ты думаешь, Нор, такой скучный товар будет пользоваться спросом? Ну, посмотрим, посмотрим… Вот майки с революционными лозунгами произвели бы настоящий бум на рынке! Разве где-нибудь есть народ, который любит свое правительство? А Олег тут настроил корабельный телеприемник, и я видела Илси в прямом эфире. Она все правильно сказала! Только еще стоило добавить, что хорошо воспитанные люди не бросают мочегонные таблетки в чужой кофе!
Вечером прибыли тропические фрукты и денорские обогреватели. Все было спокойно, и в глубине души Норберт надеялся, что Айма Хирт Тимано ту передачу не увидела и никто ей ни о чем не доложил. Но все же он предупредил остальных, что стартовать им, возможно, придется раньше намеченного срока. На другой день на корабль доставили последнюю партию заказанных продуктов. Норберт и Феспис таскали ящики по наклонному пандусу в кормовой отсек; Аманда, стоя в тени, разглядывала соседние звездолеты — среди них были сигарообразные, как корабль «Антираспада», башнеподобные, дисковидные, слепленные из пяти-шести тороидов… Не было только двух одинаковых.
— Вон там — денорские военные корабли, — показал Феспис. — Видите, торчат орудия? Олигархи потихоньку их сюда перебрасывали. Они давно уже планировали захватить Хальцеол, ждали только повода. — Горько вздохнув, он поволок к люку очередной ящик.
— Нор, ты думаешь, диссидентствующий бухгалтер — находка для «Антираспада»? — шепнула Аманда.
— У нас и не такие бухгалтеры бывали. — Норберт мог бы добавить: «…Которых вы сами непонятно где откапывали!» — но пощадил ее самолюбие.
— Ладно, как-нибудь сработаемся. — Щурясь, она перевела взгляд с кораблей на горы. — Главное, чтобы он был лоялен к руководству фирмы!
Вновь вынырнув из люка, Феспис спросил:
— Норберт, а ты почему не таскаешь? Это же неравенство! По-твоему, раз ты босс, за тебя другие должны работать?
Норберт шагнул к штабелю ящиков, подыскивая среди них достойный ответ на критику, и тут вмешалась Аманда:
— Не ссорьтесь, ребятки! Лучше посмотрите, какой красивый аэролимузин! Обязательно такой куплю, когда разбогатею по-настоящему.
— А мне он что-то не нравится! — Норберт расстегнул куртку, чтобы бластер был под рукой.