Антология сатиры и юмора России XX века. Том 35. Аркадий Хайт
Шрифт:
— Ну? — сказал он, наконец. — Как сидят брюки? Класс!
— Сидят хорошо, — согласился дядя. — Только они мне уже немножко жмут под мышками.
— Я вас уверяю…
— Короче, Зингер! — сказал дядя. — Не крутите мне то, что русские кушают на Пасху! Или пошейте мне новые, или найдите для этих штанов другого еврея.
И портной сдался, потому что любой коммерсант должен уметь проигрывать. Таков закон свободного рынка. Мой школьный друг, который работал в крупной страховой компании, рассказал мне такую историю. К ним позвонила какая-то пожилая
— Вы знаете, у меня полгода назад умер муж.
— Мы вам сочувствуем. И что?
— Я сейчас разбирала его бумаги и нашла страховой полис на случай смерти от пожара. Так вот, я хочу узнать, когда я могу получить эти деньги?
— Извините, а что, ваш муж умер в результате пожара?
— Нет, он умер от грыжи, но потом я его кремировала. А разве кремация — это не пожар?
Конечно, она ни копейки не получила. И не только потому, что ее претензии были необоснованны, а потому еще, что в страховых компаниях сидят такие жулики, что нам с ними рядом нечего делать.
Поэтому всякий раз, когда наши люди одерживают верх в борьбе со страховыми компаниями или крупными банками, у меня в душе всегда возникает законное чувство гордости. Особенно, если эта победа одержана остроумно.
Недавно мне позвонил старый друг, который сейчас живет в Швейцарии, и рассказал такую историю. В Цюрих каждый год приезжает один еврей из Москвы. У него какие-то торговые дела со швейцарскими поставщиками. Он даже себе купил там «Мерседес», чтобы ездить по делам по Европе. Так вот, заходит этот парень в Цюрихе в крупный банк и говорит:
— Я извиняюсь, под какой процент вы даете кредиты?
— Восемь процентов годовых.
— Очень хорошо. Я бы хотел у вас взять кредит в сто долларов.
— Извините, сколько?!
— Сто долларов.
— Вы шутите? Такую сумму вы можете снять с кредитной карты.
— Видите ли, я живу в России, у меня нет кредитной карты.
— А что, у вас есть счет в нашем банке?
— Нет, счета тоже нет. Просто мне срочно нужны сто долларов. Я завтра уезжаю.
— Извините, ради бога, конечно, сто долларов — сумма небольшая, но где гарантия, что мы вас еще раз увидим? Может, у вас здесь есть какое-то предприятие?
— К сожалению, нет.
— Может, есть недвижимость?
— Нет, у меня только «Мерседес».
— У вас есть собственный «Мерседес»? Здесь, в Швейцарии?
— Конечно! Вон он, перед банком стоит. Может, вы мне дадите эти сто долларов, а я вам оставлю машину, ключи, все документы. По-моему, достаточная гарантия.
— Более чем! Просто такой удивительный случай. Но если вы желаете…
Короче, они ему выдали в кредит эти сто долларов, взяли техпаспорт, ключи, и он уехал. Через год он снова в Цюрихе, заходит в этот банк.
— Здравствуйте! Это я. Вот, возвращаю сто долларов плюс еще восемь долларов годовых. Могу я получить свои документы и ключи?
— Конечно! Безусловно! Но, если вас не затруднит, зайдите, пожалуйста, к нашему директору. Он очень хотел с вами познакомиться.
Он
— Дорогой мой! Я уже тридцать лет директор банка, видел всякие трюки, но с таким встречаюсь впервые. Вы взяли у нас сто долларов, через год вернули сто восемь. В чем хохма?
— Никакой хохмы нет. Просто сами подумайте, где бы я еще мог за восемь долларов найти годовую стоянку для своего «Мерседеса»?
Да, господа, когда встречаешься с такими примерами человеческого гения, хочется снять шляпу. Ведь еврею приятно не просто заработать, а заработать красиво. И всё потому, что, как я уже говорил, в каждом из нac сидит немножко банкир и немножко раввин. Правда, между собой они встречаются очень редко. Разве что в примерах еврейского юмора.
«Богатый банкир спрашивает раввина:
— Ребе, скажите мне так, гипотетически: вот если бы, к примеру, вы могли бы выбирать. Что бы вы хотели иметь: пять миллионов долларов или пять дочерей?
— Пять дочерей.
— Почему?
— Потому что сейчас у меня их восемь».
Как видите, ребе тоже умеет считать, потому что в душе он все-таки немножко коммерсант. Я с таким восторгом об этом говорю, потому что сам, к сожалению, этого таланта лишен. Но, может, это не беда. Я всегда вспоминаю слова одного еврейского философа: «Мои родители мечтали, чтобы я пошел по коммерческой линии. Но с годами я понял, что для коммерции нужен настоящий талант. Но, если уж Бог дал тебе настоящий талант, то жалко его тратить на такую вещь, как коммерция!»
Тбилисо
У каждого из нас в той прошлой, советской жизни осталось место, с которым связаны самые лучшие воспоминания. Иногда это город, где ты родился и вырос, иногда — это место, где встретил свою первую любовь или самого главного в своей жизни друга. Лично для меня таким городом, где мне было удивительно хорошо и так безоглядно счастливо, как может быть только в молодости, был Тбилиси.
Причин для этого много: там было всегда тепло и солнечно, удивительно вкусная еда и вино, по-настоящему теплые люди… Но, самое главное, наверное, связано с моей профессией: никогда, ни до, ни после, я не встречал места, где бы так умели ценить остроумие, как в Грузии. Когда на их глазах рождается шутка, они радостно и удивленно переглядываются и восторженно прищелкивают пальцами: «Вах! Как сказал!»
Я помню свое первое выступление в зале Тбилисской филармонии. Мы приехали туда целой компанией «КЛУБА 12 СТУЛЬЕВ» «Литературной газеты», тогда еще очень популярного. К этим гастролям я специально написал монолог от лица грузина. Он назывался «Вороньи яйца». И, надо сказать, ужасно боялся читать его в Тбилиси. Нет, конечно, этот номер был целиком за грузин, но вдруг они обидятся на мой грузинский акцент. Ну, не нравится же нам, когда какой-нибудь артист неумело рассказывает еврейские анекдоты, типа «Абхам пхиходит к Сахе…»