Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
— Володь, опять ты?!! — удивился Паромов. — А где…
— Болен. Меня вот подняли.
— И?
— Да вот пришел Ивану Ивановичу доложить, что на подоконнике квартиры 108 слабые следы волочения обнаружены. Видно, когда перебрасывали, то туфлями и мазанули… И это еще не все: я тут обнаружил частицы материи от куртки… там же, на подоконнике… За гвоздик зацепилась… И на куртке свежий порыв имеется. Вот так-то!
— Это хорошо, — похвалил Иван Иванович внештатника и тут же поинтересовался, беспокоясь о полноте осмотра и соблюдении процессуальных норм: — Следователь в протоколе
— Иван Иванович, обижаете. Профессионалы работают! — Не замедлил чуть прихвастнуть известный в отделе оптимист Андреев, впрочем, уже торопясь к продолжению осмотра места происшествия: — Надо еще с пальчиками на посуде поработать… и окурочки посчитать!
Следователь прокуратуры Башмаков Андрей, высокий русоволосый парень, одетый как всегда в гражданское платье, не был столь оптимистичен, как Андреев. Поеживаясь от ночной прохлады — конец апреля еще не лето — пожимая руку старшему участковому, сказал недовольным тоном:
— Опять все через пень колоду. Судмедэксперта нет! Вместо настоящего криминалиста любитель-внештатник. Бардак! А главное выспаться не дали… — И потом уже более деловым тоном добавил: — Делитесь, чем богаты.
Поделились и пошли в общагу.
В общежитии, как и предполагалось, ни Васи, ни Мары не оказалось. Даже не заходили туда. Участковые забрали документы: паспорт, военный билет и справку об освобождении — все находилось в ящике тумбочки возле его кровати. Беседа с жильцами комнаты ничего нового о личности Васи и о его связях не дала. Никто из опрошенных ни его друзей, ни его знакомых не знал. Девушки у него тоже не было.
— Зайдем в опорный пункт, — предложил Астахов, когда они вышли из общежития, — поищем адрес Феклы… у меня где-то должен быть записан… К тому же дежурному подробно все изложим… А то Цупров теперь волосы рвет на одном месте в ожидании звонка от нас. Его теперь различные инстанции донимают: как же, всем надо знать, будто от этих знаний подозреваемый сам объявится.
Зашли в опорный пункт.
Астахов стал копаться в ящике стола, потом в своих журналах и, наконец, отыскал адрес сестры Мары.
— Есть! — коротко резюмировал он этот факт.
Пододвинул поближе телефонный аппарат и стал звонить в дежурку. Дозвонившись, огрызнулся на замечание Цупрова, а потом сжато дал описание вероятных событий и приметы подозреваемых.
Время приближалось к утру. Скоро должно было светать…
Пока участковые бегали по улице, то, то ли от нервного напряжения, то ли от ночной прохлады, а в сон не тянуло. В тепле опорного пункта стало клонить в сон.
— Эх, — потянулся Сидоров во весь свой богатырский рост, до хруста косточек, — сейчас бы минут так по пятьдесят на каждый глазок, для начала…
— Помечтай, помечтай, — сказал позевывая, старший участковый. А Астахов добавил:
— Мечтать, братан, никогда не вредно. Даже в таком детском возрасте, как у тебя, Владимир Иванович. Впрочем, шутки в сторону, посидели чуток, и ладно, пора отправляться на место происшествия. Труп ждет отмщения.
— Какое там отмщение, — не согласился Сидоров, — да этому, как его, Серозадову, — слегка изменил он фамилию подозреваемого, — надо спасибо
Несогласных не было., однако Астахов резонно заметил:
— Дрянь, не дрянь Бекет, а преступление по факту его убийства налицо, нам его раскрывать!
— А мы, я уверен, его уже и раскрыли, — отозвался с присущим ему оптимизмом Сидоров.
— Пока подозреваемых не поймаем и не «расколем», полным раскрытием это убийство считать нельзя, — остался при своем мнение обстоятельный Астахов. — Отдохнули чуток, и пошли. Там меня теперь Клин уже ищет. Может, что-нибудь раздобыл…
Начинало светать.
На месте происшествия группа заканчивала осмотр. Дежурный участковый уже откуда-то пригнал бортовой автомобиль ГАЗ-53, на который с помощью опера загрузил труп Бекета и ждал, когда следователь выпишет направление в морг.
Посашков на своей служебной «Волге» отбыл домой.
Собирался покинуть место происшествия и Конев, но, увидев возвращавшихся участковых, остановился, чтобы узнать результаты их похода в общежитие.
— Что? Не появлялся?
— Не появлялся, — ответил на заданный вопрос Астахов. Остальные участковые лишь головами кивнули в знак подтверждения слов товарища.
— Я адрес сестры Мары нашел, — доложил Астахов. — Надо ехать туда…
— Возьмите дежурный автомобиль и поезжайте.
— Хорошо, но сначала надо встретиться с одним человечком, которого я заслал возможные места появления Мары на нашем поселке проверить. Он должен вот-вот подойти.
— Ладно, встречайтесь… вам виднее. Потом только не забудьте проехать по адресу… Я пойду домой. Побреюсь, чайку попью и в отдел… И вы не забудьте к девяти прибыть, — напомнил он на всякий случай. — Да приведите себя в порядок, чтоб людей не пугать своими мятыми и небритыми лицами. Мат вашу… — беззлобно, скорее отдавая дань традиции, упомянул он мать.
Не успел Иван Иванович скрыться за углом дома, как из-за булочной вынырнул Клин. И Астахов пошел с ним шептаться.
— Полный голяк! — вернувшись, сообщил участковый товарищам, а Клина направил к следователю на допрос в качестве свидетеля.
Тому не хотелось канителиться с допросом на месте преступления, и он вызвал Клина повесткой к себе в прокуратуру на четвертое мая.
Астахову это не понравилось: Клин мог не пойти, чхать он хотел на все прокурорские ксивы и повестки. Это с одной стороны. А с другой — показания Клина хоть косвенно, но давали основания следствию задержать Васю и Мару на основании статьи 122 УПК в качестве подозреваемых. Без показаний Клина материал был совсем пуст. Опрошенные дежурным опером соседи Банниковой, как и стоило того ожидать ничего нового не вспомнили, наоборот, понимая, что «вляпались» в уголовный процесс, заявили, что крепко спали, ничего не видели и не слышали. То же самое сказала и Апухтина. Одно дело шептать участковому на ухо тет-а-тет, другое — давать письменные показания. Астахову не понравилось, и он стал требовать, чтобы Башмаков допросил Клинышева. Башмакову хотелось домой, в постельку. И совсем не хотелось допрашивать Клина.