Антология советского детектива-44. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Но откуда он знал, что тот приедет в теткин сад? Кто сообщил ему адрес дачи?
Ясно и это: парикмахерша Роза, каштановая красавица, танцующая сейчас, прижавшись к Бурнусову. Она приезжала вместе с Ситником в Русановские сады, назначила там вчера свидание Олегу, и он поехал, поехал не раздумывая, на свою погибель...
Но к кому же Ютковская приходила в издательство?
Зная, что все равно не сможет сейчас ответить на этот вопрос, майор все же мысленно перебрал фамилии девятнадцати сотрудников издательства,
Оставался Крот, и завтра они должны завязать веревку крепким узлом. Ну если не завтра, так в самые ближайшие дни.
Вита заметила отчужденность Хаблака, прижалась к нему, и майор решил, что на сегодня с него достаточно. Девушки при Бурнусове вряд ли разговорятся, из них уже ничего не вытянешь, особенно об издательстве.
Оркестранты сделали перерыв, Хаблак посмотрел на часы, извинился и заявил, что должен идти — вот кончится ревизия, тогда он в полном их распоряжении, хоть на всю ночь, а сейчас у него дела...
Девушки запротестовали, Вита даже схватила майора за руку, но Жека удивительно спокойно отнесся к его заявлению и подтвердил, что правда — дело прежде всего. Хаблак отозвал его в сторону, хотел оплатить свою часть счета, однако Бурнусов самодовольно похлопал себя по карману: тут, мол, хватит на несколько таких визитов и они успеют рассчитаться. Хаблак не очень возражал. Шлепнул Жеку по плечу, стараясь попасть в раненое место, и попал, потому что Бурнусов поморщился от боли. Теперь майор окончательно убедился, что рана у Жеки совсем свежая, и ушел, абсолютно уверенный: сегодняшний вечер прошел не напрасно.
Марина еще не спала, читала в постели толстенный роман, и Хаблак подумал: может, когда-нибудь и ему выпадет такое счастье — сидеть дома и читать книги, вместо того чтобы валандаться с девушками сомнительного поведения, когда любимая жена ждет тебя.
Марина оперлась на локоть, пристально посмотрела на него и спросила:
— Выпил?
— Вынужден был немножко. Шампанского.
— Хорошая служба. Шляется допоздна, пьет шампанское... Ужинать будешь?
— Уже поужинал.
— С кем?
— С отрицательными персонажами, — отшутился Сергей, — так сказать, тенями прошлого и родимыми пятнами на здоровом теле.
Марина подозрительно понюхала воздух:
— От тебя пахнет духами!
Хаблак вспомнил, как прижималась к нему Вита. Разумеется, плохо лгать жене, но чего он добьется, если скажет правду? Марина будет требовать, чтобы он бросил такую службу, а он не хочет и не может, он душой и телом чист перед женой.
— Был сегодня в парикмахерской.
Вероятно, это объяснение удовлетворило Марину, она отодвинулась, освобождая Сергею место в постели.
Запыхавшийся и раскрасневшийся Дробаха вошел в кабинет Каштанова,
— У каждого есть начальство...
Это прозвучало как извинение за опоздание, правда, не такое уж и большое, всего минут на десять, но Иван Яковлевич был пунктуальным человеком, ценил свое и чужое время. Майор повторил рассказ, подчеркнув прозрачную сорочку Бурнусова и лейкопластырь на правом плече.
— Должна быть и оранжевая рубашка, — заметил Каштанов, — разорванная как раз в этом месте.
— Если не выбросил, — возразил Хаблак.
— Бурнусов работал позавчера? — спросил Дробаха.
— А кто его знает? Спросить у него не мог, да и обиняком не получалось, чтобы не насторожить.
— Верно, и сегодня не работает, раз напился вчера, еще сутки от него будет нести, а таксисты рисковать не любят.
Полковник снял трубку и поручил Зозуле съездить в таксопарк.
— Если Бурнусов позавчера работал, — приказал он, — то из таксопарка поезжайте в Русановские сады и расспросите там, не видели ли позавчера возле ситниковской дачи такси. Вероятно, стояло где-то неподалеку — на главной аллее или в каком-нибудь переулке.
Следователь, слушая приказ Каштанова, одобрительно кивал головой и перебирал сплетенными на животе пальцами.
— Ваши предложения? — спросил он Хаблака.
— Обыск у Бурнусова. Может, найдем у него рубашку, а это бесспорное доказательство. Тогда арест.
Дробаха зашевелился, и стул заскрипел под его тучным телом.
— Я возьму у прокурора санкцию. Поедете сами?
Майор кивнул.
— Не терпится? — улыбнулся Дробаха. — Не терпится увидеть выражение лица вчерашнего собутыльника?
— Ну, знаете...
— Шучу. Найдете или не найдете рубашку, везите его сюда, раба божьего Евгения. Гвоздь кровью омыт, — подмигнул он, — сделаем экспертизу и, если все сойдется, расспросим людей, соседей, шоферов из таксопарка — должны были видеть его в оранжевой рубашке.
Жека сам открыл Хаблаку. Стоял на пороге в одних трусах, заспанный и непричесанный, — звонок поднял его с постели, вчерашний алкоголь еще не выветрился, смотрел покрасневшими глазами и переминался с ноги на ногу.
— А-а, это ты, — недовольно пробормотал он, но, увидев за спиной у майора незнакомые лица, спросил: — Что случилось и почему так рано?!
— Милиция, — твердо сказал Хаблак. — Должны сделать у вас обыск, гражданин Бурнусов, вот, пожалуйста, постановление прокурора и понятые тут...
— Какой обыск? — Жека еще раз переступил с ноги на ногу, наконец что-то понял, отступил в прихожую, хотел хлопнуть дверью, однако майор подставил ногу, а кто-то из оперативников невежливо отодвинул Бурнусова и прошел в квартиру.