Антология современной польской драматургии

Старосельская Ксения Яковлевна

ТИТУС(Червю). Какие еще немцы?

ЧЕРВЬ(разводит руками). Я — микробиолог…

ТРЕТИН (объясняя всем). Моя семья родом из Франции, а не из Германии…

СТАВРОС(объясняя всем). Это все из-за пасхальной свечи… По затылку…

КОРНЕЛЬ(срывая с головы повязку и бросая ее на пол). Алиса моя, ты опозорена!.. Утробу твою оросило дьявольское

семя!

ТИТУС(удивленный). Утробу? Он вообще знает, как выглядит половой акт?

ФИСТАХ(за столом, наливая себе водку). Труба!..

СТАВРОС(объясняя всем). Я же говорю, это из-за пасхальной свечи… Как-никак увесистая…

КОРНЕЛЬ(вознося руки в романтическом жесте). Жена!!!

ЯНИС(громко). Какая жена? Какая жена?.. Она тебе не жена!

ЯНИС входит так неожиданно, что все замолкают. Даже Корнель удивленно на него смотрит. ЯНИС подходит ближе, расхристанный, весь в красных пятнах, галстук развязан. Он вытирается бумажным полотенцем.

ЯНИС (удивленно). В кране была краска…

КОРНЕЛЬ(обескураженно). Как это… не жена?

ЯНИС(продолжая вытираться). В правовом и сакраментальном смысле обряд недействителен, поскольку Алиса не сказала: да! Кроме того, акт бракосочетания вообще не состоялся…

КОРНЕЛЬ. Может, у тебя и не состоялся, ты, импотент греческий!

ЯНИС(укоризненно). Я правду говорю, брат…

КОРНЕЛЬ(протестуя, как ребенок). Я тебе не брат!..

СТАВРОС. Как это не брат?.. Корнель!.. (Добродушно.) Янис — твой брат, так же как я — твой отец…

КОРНЕЛЬ(решительно). Ты мне не отец!

СТАВРОС(удивленно). Как это?

КОРНЕЛЬ. Ты мне не отец!.. Я тебя увольняю!

ФИСТАХ (недоуменно качая головой). Вот, блин, труба!..

СТАВРОС(Фистаху). Что труба? Что труба? Вы не увиливайте, лучше бы посоветовали что-нибудь!

ФИСТАХ(несколько удивленный). Ну, если вы настаиваете… (Встает из-за стола, вытирая рот салфеткой.)

ТИТУС(Червю). Но дельфинами вы меня удивили… Смышленые рыбки…

ЧЕРВЬ. Это млекопитающие, Титус… Млекопитающие…

Неожиданно свет гаснет. На несколько секунд сцена погружается в полную темноту.

Слышны оглушающие звуки рок-музыки. Через минуту музыка прекращается так же внезапно, как началась.

После затемнения.

В центре сцены стоит стул. На нем сидит КОРНЕЛЬ. Вокруг него все остальные. У КОРНЕЛЯ голова запрокинута вверх. У носа он держит носовой платок, весь в крови. ТИТУС стоит рядом с сахарницей в руках и кормит КОРНЕЛЯ сахаром. Около стула стойка с капельницей.

КОРНЕЛЬ (повелительно). Еще!

ТИТУС дает ему ложечку сахара.

КОРНЕЛЬ. Еще!

ТИТУС выгребает сахар из сахарницы и кормит КОРНЕЛЯ.

КОРНЕЛЬ. Еще!

ТИТУС (беспомощно). Сахар закончился…

ЯНИС. Тогда, может, печенье… У нас здесь есть что-нибудь?..

СТАВРОС. А может, капельницу снова поставить? (Пробует ввести Корнелю в руку катетер.)

КОРНЕЛЬ внезапно вскакивает.

КОРНЕЛЬ. Ты что, отец?.. С ума сошел? Хочешь меня искалечить?!

СТАВРОС застывает. Все смотрят на КОРНЕЛЯ.

КОРНЕЛЬ. Мне уже лучше! (Смотрит на платок.) О, Господи!.. Сколько крови я потерял…

ЧЕРВЬ(забирая у него платок). Нет, нет… Это «Кран Балладины»…

ФИСТАХ(Корнелю — озабоченно). Прости, что я тебя так… Больно было?..

КОРНЕЛЬ. Нет, нет… Очень профессионально… (Всем присутствующим.) Господа! Предлагаю всем сесть… (Титусу.) Не могли бы вы налить нам?

КОРНЕЛЬ показывает на стол. Все подходят к столу и садятся. ТИТУС наливает водку в стаканы и рюмки. КОРНЕЛЬ показывает жестом, чтобы и он сел. ТИТУС садится с краю. КОРНЕЛЬ встает.

КОРНЕЛЬ. Господа! Я должен извиниться перед вами… Из того, что вы рассказываете, я делаю вывод, что меня немного занесло.

СТАВРОС. Успокойся, сынок… Быковать — для мужика нормально.

КОРНЕЛЬ. Однако же человек — не скотина, должен владеть собой…

Присутствующие протестуют, перекрикивая друг друга, спешат сообщить, что они вовсе не так восприняли поведение жениха, но КОРНЕЛЬ успокаивает их, стуча ложкой по бутылке.