Антология восточно-христианской богословской мысли, Том I

Сбоник

Негативная теология

2) Что же касается нас, то мы достигаем очищения через исповедь, а созерцания — через отвлечение, продвигаясь к первоосновам мышления, приходя посредством отвлечения [114] из всего подлежащего ему к началу, отделяя от тела его чувственно воспринимаемые качества, оттесняя измерение глубины, а затем — ширины и длины. Оставшаяся точка является монадой, имеющей, впрочем, расположение [в пространстве]. Если же отвлечься и от этого расположения, она станет умопостигаемой монадой.

114

Метод

абстракции. Для Климента (как и для эллинской традиции философии начиная с Парменида) это путь проникновения в суть вещей.

3) Если теперь, отвлекшись от всего, присущего телам и вещам, именуемым бестелесными, мы всецело отдадимся величию Христа, устремившись в безмерность святости, то, возможно, сумеем какимлибо образом постичь Всемогущество, через знание не того, что оно есть, но того, чем оно не является.

4) Что же касается формы, движения, неподвижности, покоя, седалища, места, десницы, шуйцы, то они не должны мыслиться как реальные атрибуты Отца всего, хотя так и написано. Что же именно означает каждый из них, будет прояснено в соответствующем месте.

5) Первопричина, следовательно, не пребывает в каком-либо месте, но превыше места, времени, именования и помышления. Поэтому и Моисей говорит: «Покажи мне Себя» (Исх. 33,13), тем самым ясно намекая, что Бог непостижим и невыразим словами, но познаваем только через Его силы. Поэтому напрасен поиск, нет формы, в которую можно облечь невидимое и безобразное, благодать же знания [115] дается нам через Сына.<…>

«Место» Бога и «мир идей» Платона

115

Знание (информация) трактуется как благодать.

(73.1) И еще, «На третий день Авраам, придя на то место, которое указал ему Господь, возвел очи свои и увидел то место издалека» (Быт. 22, 3).

2) Это значит, что первый день наполнен удивлением перед тем, что прекрасно, второй — лучшими устремлениями души, и, наконец, ум воспринимает духовные сущности глазами разума, которые открываются учителем, воскресшим на третий день. Эти три дня знаменуют тайну священного запечатления [116] , и по их истечении новообращенный достигает истинной веры в Бога.

116

Климент описывает три ступени совершенствования: удивление (интерес к сверхъестественному, богоискательство), нравственная безупречность и обладание совершенным знанием всего (просветление).

3) Собственно поэтому и говорится, что Авраам видел это место издалека, ведь труднодостижим тот мир, где находится Бог, — тот, который Платон называл миром идей, позаимствовав у Моисея представление о нем как о месте, где все содержится в целокупности.

4) Поэтому и видел его Авраам «издалека», когда находился в изменчивом мире становления, и таинственно был возведен туда ангелом.

(74.1) Вот почему апостол сказал: «Видим сейчас как через [тусклое] стекло, тогда же–лицом к лицу» (1 Кор. 13,12), через одно только чистое и ни с чем не смешанное приложение рассудка.

2) Ведь, в соответствии с Платоном, «рассуждением» каждый может исследовать божественное,

если «минуя ощущения, посредством одного лишь разума устремится к сущности любого предмета» и «не отступит» из сферы сущего, пока, поднявшись к тому, что находится за его пределами, «с помощью самого мышления не охватит, что есть благо, оказавшись, таким образом, на вершине умопостигаемого» [117] .

«Не сотвори кумира»: непостижимость и неописуемость Бога

117

Платон. Государство 7. Василид — христианский ересиарх, один из основоположников гностицизма, старший современник Климента — определял Бога посредством отрицания. Владыкой мира считал падшего ангела.

3) Моисей, не позволяя возводить алтари и святилища в различных местах на том основании, что должен быть только один храм Богу, тем самым провозгласил, что мир был единожды создан (как говорят и такие, как Василид [118] ) и что Бог един (чего уже не найти в учении Василида).

4) И поскольку гностик Моисей не стремился ограничить определенным местом то, что не может быть ограничено, он запретил помещать в храме какие-либо образы для поклонения, тем самым говоря, что Бог невидим и неописуем. Таким способом он подводил иудеев к понятию Бога через почитание в храме Его Имени.

118

Платон. Законы 12.

5) Далее, Логос, запрещая возводить храмы и совершать жертвенные церемонии, тем самым указывает, что Вседержитель не может быть найден в ограниченном пространстве, или, словами Писания, «какой дом построите Мне? — говорит Господь, — Небо — престол Мой» (Ис. 66, 1) и так далее.

6) Также и о жертвах: «Крови тельцов и тука овец не желаю» (Ис. 1, 11). Видите, и через пророка запретил Он это.

(75, 1) И преславный трагик Еврипид вполне в согласии с этим говорит:

Обителью достойной

Не сможет камень стать для божества.

2) Также и о жертвах:

[нет!], божество само себе довлеет,

Все это бредни жалкие певцов.

3) «Не по нужде Бог сотворил мир, чтобы прославиться перед человеком или перед другими богами или демонами, — говорит Платон, — добывая некоторого рода прибыль от творения, и от нас, подобных дыму, и от демонов, его домашних слуг».

4) Павел в Деяниях апостолов поучительно говорит: «Бог, сотворивший мир и все в нем, Он, будучи господином неба и земли, не в рукотворных храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имея в чем-то нужду, Сам дающий всему дыхание и жизнь и все» (Деян. 17, 24).

(76, 1) Зенон, основатель стоической школы, в книге «Государство» также говорит, что мы не должны создавать ни храмов, ни изображений, ибо ничто из сотворенного не достойно богов, и, не сомневаясь, пишет буквально следующее: «Нет необходимости создавать храмы. Храм ведь не есть что-то действительно очень достойное, и его не стоит называть святым. Потому что ничто не может быть достаточно достойным и святым из того, что создано руками ремесленника».

2) По справедливости и Платон, рассматривая космос как храм Бога, только небольшое место в городе отводил под статуи богов, совершенно запрещая создавать их для домашних храмов: