Аня и Аник
Шрифт:
– Ни за что! Не смейте класть грязнуль рядом с нами. Ещё и кашляют, всех тут перезаражают. А запах! Запах какой ужасный!
– Это… кто говорит?! –
– Как кто? Ваши чистенькие, выглаженные вещи: брюки, свитера, рубашки. Посмотрите, какие мы хорошенькие, мягонькие, гладенькие, как вкусно пахнем – свежестью, чистотой, – раздался с полок и вешалок разноголосый хор.
– А вы хотите нас перепачкать, подсунув сюда мокрые… Фи! – церемонно высказалась белая футболка.
– Что же мне с ними делать? – растерянно спросил неряха.
– Как, что? Разве вы до сих пор не знаете? А такой взрослый мальчик, – укорила басом меховая куртка. – Грязные вещи кладут в специальную корзину в ванной комнате.
Мальчик понуро поплелся к двери.
– А меня, а меня, а нас?! – возмутились
Пришлось взять и их.
– Вот, так всегда, ты пачкаешь и бросаешь грязные вещи куда попало, чистые на них ругаются, а мне попадает, – выговаривали по пути брюки.
Мама услышала голоса и шаги в коридоре и, хотя очень хотелось, помня наказ Клавдии Петровны, из комнаты не вышла.
Мальчик пришел в ванную, включил свет, открыл корзину для белья и хотел положить одежду, но и тут получил неожиданный отпор.
– Куда?! Нас полная корзина, места нет, теснота невыносимая. К тому же, носки мокрые и грязные, а мы, рубахи, хоть и нестиранные, но белые. Никакого уважения! – заволновались папины рубашки.
– Куда же мне их девать? – огорчился мальчик.
– Такой большой, а не знает! – укорила мамина блузка. – В стиральную машину клади.
Конец ознакомительного фрагмента.