Аня и Долина Радуг
Шрифт:
— Что с вами всеми сегодня? — спросил он. — Какие-то вы невеселые.
— Невеселые, — печально согласилась Фейт. — Тебе бы тоже было не очень весело, если бы ты узнал, что позоришь собственного отца и что все говорят о твоем ужасном поведении.
— А теперь-то кто говорит о вашем поведении?
— Все… так Мэри Ванс сказала. — И Фейт принялась изливать свои горести сочувствующему Джему. — Понимаешь, — заключила она печально, — нас некому воспитывать. И потому мы попадаем во всякие истории, а люди думают, что мы испорченные.
— Почему бы вам самим себя не воспитывать? — предложил Джем. — Я скажу вам, что нужно сделать. Создайте клуб «Хорошее поведение»
— Отличная идея! — воскликнула Фейт, пораженная простотой решения вопроса. — Но, — добавила она печально, — наши поступки, в которых мы не видим совершенно ничего дурного, другим людям кажутся просто ужасными. Как мы узнаем, что хорошо и что плохо? Мы не можем постоянно беспокоить папу такими вопросами… да к тому же его часто нет дома.
— В большинстве случаев вы могли бы сами во всем разобраться, если бы только, прежде чем что-то сделать, подумали и спросили себя, что скажут об этом прихожане, — сказал Джем. — Беда в том, что вы всегда действуете слишком поспешно и совсем не думаете о последствиях. Мама говорит, что вы слишком горячие и порывистые, точно такие, какой была в детстве она сама. Клуб «Хорошее поведение» помог бы вам научиться заранее обдумывать свои поступки, если бы вы честно и справедливо наказывали себя всякий раз, когда нарушите правила. Только наказывать себя вам пришлось бы сурово, а иначе — никакой пользы.
— Пороть друг друга?
— Я не это имел в виду. Вам пришлось бы придумывать разные способы наказания — соответственно тому или иному проступку. Вам не надо было бы наказывать друг друга… каждый наказывал бы себя сам. Я читал о таком клубе в книжке. Вы могли бы попробовать и посмотреть, как это работает.
— Давайте попробуем! — сказала Фейт, и, когда Джем ушел, все, подумав, согласились, что попробовать стоит. — Если что-то идет не так, как надо, мы просто должны взяться за дело и все исправить, — сказала Фейт решительно.
— Главное — во всем быть честными и справедливыми, как Джем говорит, — заявил Джерри. — В нашем клубе мы будем сами себя воспитывать — раз уж некому за это взяться. Нет смысла заводить кучу правил. Заведем одно, но каждый, кто его нарушит, должен будет понести серьезное наказание.
— Но какое?
— Потом придумаем, когда клуб уже начнет действовать. Каждый вечер мы будем проводить здесь, на кладбище, заседание клуба и обсуждать события прошедшего дня, и, если решим, что сделали что-то нехорошее или чем-то опозорили отца, тот, кто это сделал или отвечает за это, будет наказан. Это единственное правило. Мы все вместе выберем наказание… оно должно соответствовать тяжести преступления, как говорит мистер Флэгг. И тот, кто виноват, обязан подчиниться приговору, не пытаясь увильнуть от наказания. До чего интересно будет! — заключил Джерри, предвкушая отличную забаву.
— Это ты предложил пускать пузыри на кладбище, — напомнила ему Фейт.
— Но это было до того, как мы создали клуб, — сказал Джерри поспешно. — Начинаем с этого вечера.
— А если мы не сможем договориться, что правильно или каким должно быть наказание? Вдруг двое из нас будут думать так, а двое по-другому. В таком клубе должно быть пять членов.
— Мы попросим Джема Блайта стать третейским судьей. Он самый справедливый мальчишка в Глене. Но я думаю, что в большинстве случаев мы сами разберемся в своих делах. Лучше держать существование нашего
— Тогда лучше выбрать для этого субботу, когда не надо идти ни в школу, ни в церковь, — предложила Уна.
— Испортить единственный выходной в неделю! — воскликнула Фейт. — Ну уж нет! Давайте пятницу! Все равно это постный день, когда у нас к обеду рыба, а мы все ее терпеть не можем. Пусть уж все неприятности сваливаются на нас в один день. Тогда мы сможем весело проводить все остальные дни.
— Глупости! — авторитетно заявил Джерри. — Такая система вообще работать не будет. Лучше мы будем наказывать друг друга каждый день, чтобы начинать новый без грехов. Ну, мы все понимаем, на что идем, правда? Создаем клуб «Хорошее поведение» с целью воспитать самих себя. Мы согласны наказывать себя за плохое поведение и всегда останавливаться, прежде чем сделаем что-нибудь — неважно что, — и спрашивать себя, не повредит ли это как-то отцу, а любой, кто увильнет от наказания, будет исключен из клуба и никогда больше не получит права играть с остальными в Долине Радуг. В случае споров Джем. Блайт будет третейским судьей. Так что больше не таскать живность в воскресную школу, Карл, и не жевать смолу на публике, мисс Фейт, — уж пожалуйста!
— И не передразнивать молящихся старост и дьяконов, и не ходить на молитвенные собрания методистов, — отозвалась Фейт.
— Ну-ну, нет ничего плохого в том, чтобы сходить на молитвенное собрание методистов, — запротестовал удивленный Джерри.
— Миссис Эллиот говорит, что есть. Она говорит, что дети пресвитерианского священника не имеют права посещать никакие собрания, кроме пресвитерианских.
— К черту! Как ходил на собрания методистов, так и буду ходить! — воскликнул Джерри. — У них гораздо веселее, чем у нас.
— Ты выругался! — воскликнула Фейт. — Теперь ты должен сам себя наказать!
— Нет-нет! Пока не все решено окончательно. Мы только обсуждаем наш будущий клуб. Он еще по-настоящему не создан, пока мы не изложим все на бумаге и не подпишемся. Должна быть конституция. И вы сами отлично знаете, что нет ничего плохого в том, чтобы сходить на молитвенное собрание.
— Но ведь мы должны наказывать себя не только за плохие поступки, но и за все, что может повредить папе.
— То, что я хожу туда, никому не вредит. Ты же знаешь, миссис Эллиот просто помешана на всем, что связано с методистами. Никто другой не поднимает шума из-за того, что я к ним иногда захожу. Я всегда себя хорошо веду. Спроси Джема или миссис Блайт, и услышишь, что они скажут. Я буду руководствоваться их мнением. Сейчас схожу за бумагой и захвачу фонарь, и мы все подпишемся.
Пятнадцать минут спустя документ был торжественно подписан на той же могильной плите, в центре которой стоял дымный фонарь, а дети расположились вокруг на коленках. В это время мимо проезжала жена старосты Клоу, и на следующий день весь Глен узнал, что дети священника снова устроили соревнование в молитвах на кладбище и завершили его тем, что гонялись друг за другом по всем могилам с фонарем. Причиной появления последней пикантной подробности стало, вероятно, то обстоятельство, что, когда договор был подписан и скреплен печатью, Карл взял фонарь и осторожно пробрался в маленькую лощинку, чтобы обследовать свой муравейник. Остальные тихо отправились домой и легли спать.