Анжелика – маркиза ангелов
Шрифт:
В данном случае эта церемония состояла в том, что Людовик XIV взял из рук брата свечу в двадцать луидоров, которую тому передал главный церемониймейстер двора, и вручил ее Жану д'Ольсу, епископу Байоннскому.
Марии-Терезии свечу передала герцогиня де Монпансье – она выполняла при юной королеве те же функции, что брат короля при Людовике XIV.
– Не правда ли, я великолепно исполнила свою роль? – спросила потом герцогиня у Анжелики.
– О, бесспорно! Ваша светлость держались так величественно!
Герцогиня была горда
– О, я создана для торжественных церемоний и умею держаться столь же величественно, сколь величественно звучит мое имя.
Благодаря покровительству герцогини Анжелика смогла присутствовать на всех торжествах, которые последовали за церемонией бракосочетания: на трапезах, на балу. Вечером она прошла в длинной веренице придворных и знати, прошла, как и все, склонившись в глубоком реверансе перед широкой кроватью, где возлежали рядом король и его молодая супруга.
Анжелика видела, как лежат эти два юных существа, словно куклы, застывшие под взглядом толпы в своих кружевных простынях.
В том, что должно было сейчас свершиться, этикет убивал все – жизнь, теплоту. Как эти супруги, еще вчера не знавшие друг друга, преисполненные сознанием собственного величия, чопорные и высокомерные, смогут повернуться друг к другу и крепко обняться, когда, следуя обычаю, мать короля опустит полог на пышную постель? Анжелике стало жаль инфанту: наверно, под ее бесстрастной маской скрываются девичья стыдливость и смятение. А может быть, она и не испытывала никакого волнения, ведь она с детства приучена к роли статистки на всех представлениях. И собственная свадьба была для нее лишь очередным ритуалом. А за Людовика XIV можно было не беспокоиться, недаром в его жилах текла кровь Бурбонов.
Дамы и сеньоры, спускаясь по лестнице, обменивались не совсем невинными шутками. Анжелика думала о Жоффрее, о том, как мягок и терпелив был он с нею. Но где же Жоффрей? Она целый день не видела его.
Внизу к ней подошел запыхавшийся Пегилен де Лозен.
– Где ваш муж, граф де Пейрак?
– Право, я сама его ищу.
– Когда вы виделись с ним в последний раз?
– Мы с ним расстались сегодня утром. Я отправилась в собор с герцогиней де Монпансье, а он сопровождал герцога де Грамона.
– И с тех пор вы его не видели?
– Нет, я же вам сказала. У вас очень, взволнованный вид. Что случилось?
Пегилен схватил ее за руку и увлек за собой.
– Идемте к герцогу де Грамону.
– Что случилось?
Пегилен ничего не ответил. Он был в своем нарядном мундире, но лицо его вопреки обыкновению было хмурым.
От герцога де Грамона, знатного вельможи, которого они застали за столом с друзьями, они узнали, что он расстался с графом утром, сразу же после церемонии в соборе.
– Он был один? – спросил де Лозен.
– Один? Как это – один? – проворчал де Грамон. – Что вы хотите этим сказать, мой мальчик? Разве во всем Сен-Жан-де-Люзе найдется человек,
– Ну что ж, это уже лучше, – проговорил де Лозен.
– Он, должно быть, с гасконцами. Вся эта компания веселится в портовой таверне. А может, он принял приглашение принцессы Генриетты Английской – она хотела попросить его спеть для нее и ее фрейлин.
– Идемте, Анжелика, – сказал де Лозен.
Английская принцесса была та самая приятная девушка, рядом с которой Анжелика сидела в лодке, когда они ехали на Фазаний остров. На вопрос Пегилена она покачала головой.
– Нет, сюда он не приходил. Я посылала одного из своих придворных разыскать графа, но он его не нашел.
– Но ведь его мавра Куасси-Ба трудно не заметить.
– Мавра тоже не видели.
В таверне «Золотой кит» Бернар д'Андижос с трудом поднялся из-за стола, за которым собрался весь цвет Гаскони и Лангедока. Нет, графа де Пейрака никто не видел. А уж как его искали, звали! Даже камешки бросали в окна его особняка на Речной улице. До того усердствовали, что разбили стекла у герцогини де Монпансье. Но де Пейрак словно сквозь землю провалился.
Лозен задумался, сжав рукой подбородок.
– Надо отыскать де Гиша. Брат короля нежно поглядывал на вашего мужа. Может, де Гиш завлек графа к своему фавориту, посулив что-нибудь интересное.
Анжелика шла вслед за герцогом по запруженным народом улочкам, освещенным факелами и разноцветными фонарями. Они заходили в дома, расспрашивали, шли дальше. Люди сидели за столами, воздух был пропитан запахом различных блюд, дымом от множества свечей, винным перегаром – слуги весь день пили вино, которое лилось рекой.
На перекрестках танцевали под звуки тамбуринов и кастаньет. В темноте дворов ржали лошади.
Граф де Пейрак исчез.
Не выдержав, Анжелика вдруг схватила Пегилена за руку и резко повернула его к себе.
– Хватит, Пегилен, скажите все. Почему вы так волнуетесь из-за моего мужа? Вы что-то знаете?
Он вздохнул и, незаметно приподняв парик, вытер пот со лба.
– Я ничего не знаю. Придворный из свиты короля никогда ничего не знает. Иначе он может здорово поплатиться. Но с некоторых пор я подозреваю заговор против вашего мужа.
И он прошептал ей прямо в ухо:
– Боюсь, как бы его не арестовали.
– Арестовали? – переспросила Анжелика. – Но за что?
Пегилен развел руками.
– Вы сошли с ума, – продолжала Анжелика. – Кто может отдать приказ арестовать его?
– По-видимому, король.
– У короля сегодня такой день, что ему не до арестов. Нет, вы говорите вздор, это немыслимо.
– Надеюсь. Вчера вечером я послал предупредить его. У него еще было время вскочить на лошадь и скрыться. Сударыня, вы уверены, что он провел ночь рядом с вами?