Анжелика – маркиза ангелов
Шрифт:
Шевалье де Лоррен шел впереди, высоко подняв канделябр. Стук его деревянных каблуков по каменным плитам пола звучал как-то зловеще. В темных зеркалах галереи отражалась эта маленькая процессия, и Анжелика невольно подумала, что она чем-то напоминает похоронную. Несколько раз навстречу им попадались караульные, иногда вдруг распахивалась какая-нибудь дверь, и в галерею, смеясь, выходила парочка. В этот момент можно было увидеть ярко освещенную гостиную и нарядных дам и кавалеров, играющих крупно и по маленькой. Из-за одной двери слышались звуки скрипок, и мягкая,
Наконец эта бесконечная галерея, кажется, кончилась, шевалье де Лоррен остановился.
– Вот лестница, по ней вы спуститесь в сад. Внизу, справа, есть маленькая дверца, а там еще несколько ступеней – и вы на улице.
Анжелика не решилась сказать ему, что она без кареты, а шевалье об этом не справился. Он вежливо поклонился, как человек, честно выполнивший свой долг, и ушел.
Анжелика снова схватила под руку горничную.
– Пойдем скорее, дорогая Марго. Хотя я и не трусиха, но эта ночная прогулка ничуть не увлекает меня. И они стали торопливо спускаться по каменным ступеням.
Анжелику спасла ее туфелька. Несчастная женщина так много ходила в этот день, что тоненький кожаный ремешок лопнул и она, выпустив локоть попутчицы, остановилась на середине лестницы, пытаясь закрепить его. Марго продолжала спускаться.
Внезапно темноту прорезал отчаянный крик, крик женщины, сраженной смертельным ударом.
– На помощь, сударыня, меня убивают… Спасайтесь… Бегите…
Крик оборвался, сменившись душераздирающим хрипом, но постепенно и он затих.
Похолодев от ужаса, Анжелика тщетно вглядывалась в темноту колодца, в котором тонули смутно белевшие ступени лестницы.
– Марго! Марго! – позвала она.
Ее голос эхом отозвался в полной тишине. Из сада на нее пахнуло свежим ночным воздухом, напоенным ароматом апельсиновых деревьев, но она не услышала ни единого звука.
Охваченная паникой, Анжелика живо взбежала по лестнице и снова очутилась в галерее. Навстречу ей шел какой-то человек. Анжелика кинулась к нему.
– Сударь! Сударь! Помогите! Только что убили мою служанку!
В ту же минуту она узнала в офицере маркиза де Варда, но сейчас, когда она была охвачена таким ужасом, ей показалось, будто он ниспослан ей самим провидением.
– Эге, да это же дама в золотом, – усмехнулся он. – Дама, которая дает волю рукам.
– Сударь, сейчас не время для шуток. Я же вам говорю, только что убили мою служанку.
– Ну и что же? Уж не хотите ли вы, чтобы я оплакивал ее?
Анжелика в отчаянии ломала себе руки.
– Умоляю вас, надо что-то сделать, надо прогнать этих негодяев, они прячутся под лестницей. Может, она только ранена?
Маркиз, продолжая улыбаться, смотрел на нее.
– Решительно, сегодня вы мне кажетесь уже не такой спесивой, как в первый раз, когда мы с вами познакомились. И волнение вам к лицу.
Она уже готова была вцепиться ему в физиономию, ударить его, обозвать трусом, но тут услышала звук вынимаемой из ножен шпаги и небрежный голос маркиза:
– Ну что
Анжелика последовала за ним, стараясь унять дрожь, и тоже спустилась на несколько ступенек.
Маркиз перегнулся через перила.
– Ничего не видно, но так и бьет в нос этими канальями. Здесь не ошибешься: лук, табак да дешевое вино из таверны. Там, внизу, их не меньше четырех или пяти.
Он вдруг схватил ее за руку:
– Слышите?
В мрачной тишине ясно раздался всплеск, сопровождаемый легким шумом брызг, словно в воду упало что-то тяжелое.
– Ну вот, они бросили труп в Сену.
Повернувшись к Анжелике и прищурившись, словно змея, завораживающая свою жертву, он продолжал:
– О, лучше места не сыскать! Тут есть дверца, которую частенько забывают закрыть, а иногда нарочно не закрывают. Это пустяки для тех, кому нужно подослать туда наемных убийц. Сена в двух шагах, все происходит молниеносно. Вот прислушайтесь, и вы услышите, как они шепчутся. Видно, догадались, что прикончили не того, кого им приказали. Так, выходит, красавица моя, у вас есть серьезные враги?
Анжелика стиснула зубы, чтобы они не стучали.
Наконец она с трудом выдавила:
– Что вы думаете предпринять?
– Пока ничего. У меня нет ни малейшего желания скрещивать шпагу с ржавыми рапирами этих бродяг. Но через час там встанут на караул швейцарские гвардейцы. Убийцы удерут, а может, их зацапают. Но так или иначе, вы сможете спокойно выйти. А пока что…
Продолжая держать Анжелику за руку, маркиз привел ее обратно в галерею. Она машинально шла за ним, думая только об одном: «Марго мертва… Меня хотели убить… Это уже во второй раз… А я ничего, ничего не знаю… Марго мертва…»
Вард остановился у ниши, где стоял столик с гнутыми ножками и табуреты – по-видимому, она служила прихожей чьих-то апартаментов. Он неторопливо всунул шпагу обратно в ножны, снял перевязь и вместе со шпагой положил ее на столик. Потом подошел к Анжелике.
Она вдруг поняла, что он замыслил, и с отвращением оттолкнула его.
– Как, сударь, у меня буквально на глазах только что убили служанку, к которой я была так привязана, и вы думаете, что я соглашусь…
– А мне наплевать, согласитесь вы или нет. Меня не интересует, что у женщины в голове. Мне важно только то, что у нее ниже талии. Любовь – это формальность. Разве вам не известно, что именно так расплачиваются красавицы за право пройти через галереи Лувра?
Она попробовала оскорбить его:
– Ах да, я и забыла. «Ни плащ, ни шпага, ни камзол не утаят, что Вард – скотина».
Маркиз до крови впился ногтями ей в руку.
– Маленькая дрянь! Если бы вы не были так соблазнительны, я бы с радостью отдал вас на растерзание тем молодчикам, что поджидают под лестницей. Но мне было бы грустно видеть, как пустят кровь такому нежному цыпленочку. Хватит, будьте умницей.
Она не видела своего мучителя, но угадывала на его красивом лице самодовольную и злую улыбку. Рассеянный свет из галереи освещал его напудренный парик.