Анжелика. Путь в Версаль
Шрифт:
Молодой человек настойчиво привлек ее к себе вновь. На долю секунды ей открылось иное видение: закрытые веки, всепоглощающая страсть, лицо, на котором под напором сильного чувства не осталось и следа цинизма, исчезла вся ирония. В следующее мгновение она почувствовала, что принадлежит ему. Он опять засмеялся, как насытившийся дикий зверь. Но такой Дегре ей не нравился. В тот момент она нуждалась в нежности. Новый любовник при первой близости всегда пробуждал в Анжелике удивление, страх и даже отвращение.
Ее возбуждение
Безучастная ко всему, Анжелика позволила мужчине вновь и вновь овладевать ею, но ее безразличие нисколько его не смущало. Ей показалось, что Дегре использует ее, как простую уличную девку.
Тогда она жалобно закричала, мотая головой из стороны в сторону.
— Оставь меня… Отпусти!
Но он не отпускал, словно хотел совершенно измучить ее.
Все вокруг почернело. Нервное напряжение, которое за последние дни не отпускало Анжелику, уступило место непосильной усталости. У нее больше не осталось сил. Ни для слез, ни для страсти…
Проснувшись, Анжелика поняла, что она лежит на скомканных простынях, раскинувшись, как морская звезда, — руки и ноги в разные стороны. Именно в таком положении ее настиг сон. Полог постели был поднят. На плиточном полу танцевали розовые блики заката. Она слышала, как поют воды Сены, проносясь между пролетами моста Нотр-Дам. К этому шуму примешивался какой-то другой, более близкий звук: приглушенное, энергичное царапанье.
Молодая женщина повернула голову и заметила Дегре, который что-то писал, сидя за столом.
В парике и в белом накрахмаленном жабо он казался очень спокойным и полностью поглощенным работой. Ничего не понимая, Анжелика смотрела на хозяина дома. Ее воспоминания были нечеткими. У нее было такое чувство, как будто тело отлито из свинца, а голова при этом удивительно легка. Наконец до нее дошло, в сколь бесстыдной позе она лежит, и она сдвинула ноги.
В этот момент Дегре поднял голову. Увидев, что его гостья проснулась, он положил перо в чернильницу и подошел к кровати.
— Как вы себя чувствуете? Вам хорошо спалось? — спросил полицейский весьма любезным и будничным тоном.
Анжелика посмотрела на него с недоумением. Она не была уверена в себе. Где она могла видеть Дегре пугающим, грубым, распутным? Разве только во сне.
— Спала? — пробормотала она. — Вы говорите, я спала? Сколько же времени?
— Право же, вот уже три часа, как я являюсь свидетелем этого прелестного зрелища.
— Три часа! — повторила Анжелика, натягивая простыню, чтобы укрыться. — Но это ужасно! А встреча с господином Кольбером?
— В вашем распоряжении еще час, чтобы к ней подготовиться.
Дегре направился к соседней комнате.
— Здесь у меня удобная ванная комната и все необходимое для дамского туалета: румяна, мушки, духи и многое другое.
Он вернулся, чтобы бросить Анжелике шелковый халат.
— Наденьте,
Несколько оглушенная, но вместе с тем пребывающая в удивительно расслабленном состоянии, Анжелика приняла ванну и стала одеваться. Она обнаружила свои вещи тщательно сложенными на сундуке. Перед зеркалом в изобилии были разложены различные мелочи, которые никак не ожидаешь встретить в уборной холостяка: баночки со свинцовыми белилами и киноварью, черная краска для век, бесчисленные флаконы духов.
Понемногу к Анжелике начала возвращаться память. Хотя для этого ей пришлось приложить немалые усилия: казалось, что голова просто отказывается работать. Она вспомнила о хлесткой пощечине, которой Дегре ее почти оглушил. О, это было ужасно! Он обращался с ней как с уличной девкой, без малейшего уважения. И знал, что именно она была Маркизой Ангелов. Как же он поступит с ней теперь?..
Она слышала, как скрипит гусиное перо. Неожиданно Дегре поднялся с места и сделал несколько шагов в сторону ванной:
— Как вы там справляетесь? Могу ли я заменить вам горничную?
Не дожидаясь ответа, он вошел в комнату и принялся ловко шнуровать ее юбки.
Анжелика не знала, что и подумать.
Воспоминания о ласках, навязанных ей полицейским, почти парализовали смущенную женщину. Но казалось, что Дегре думает совершенно о другом. Она могла бы решить, что ей все приснилось, если бы не видела в зеркале собственное лицо — лицо чувственной и удовлетворенной женщины, утомленной любовными утехами, чьи глаза обведены черными тенями страсти, а губы распухли от поцелуев. Какой стыд! Даже самый неискушенный человек заметит на ее лице следы той бурной схватки, в которую ее вовлек Дегре.
Машинально она положила пальцы на свои распухшие губы, которые продолжали гореть, почти причиняя боль.
В зеркале ее взгляд встретился со взглядом Дегре. Тот ответил ей легкой улыбкой.
— Ну да! Заметно, — сказал он. — Но это не имеет никакого значения. Важные господа, с которыми вы будете встречаться, станут всего лишь более уступчивыми… и возможно, почувствуют укол зависти.
Не ответив, Анжелика пригладила локоны и наклеила мушку на уголок скулы.
Полицейский закрепил портупею и взял шляпу. Бесспорно, он выглядел элегантно, несмотря на строгий темный костюм.
— Вы продвигаетесь по служебной лестнице, господин Дегре, — сказала Анжелика, стараясь подражать беспечности собеседника. — Теперь вы носите шпагу и ваши апартаменты, право, очень солидны.
— Я немало зарабатываю. Видите ли, общество странным образом меняется. Разве моя вина в том, что следы, которые я вынюхиваю, ведут все выше и выше? Сорбонна стареет. Но когда она умрет, я не стану искать ей замену, потому что в наше время самых страшных убийц следует искать не в грязных трущобах, а совершенно в иных местах.