АП.Гепталогия

Звездная Елена

–  И что будет, если станет известно, что адептка использовала проклятие?

–  Меня отчислят, - в этом состоянии мне даже подобное было безразлично.

Чуть вздернутая бровь, а потом усталое:

–  Нет у тебя совести, Риате.

Я прошла к столику, села в ожидающее меня кресло и спокойно ответила:

–  С вами о ней приходится забывать, как и о правилах приличия.

–  Как тогда, когда заперла меня в конторе?
– усмешка, но скорее над собой.

–  Да.

Проклятие было крайне неприятным, и теперь меня

все сильнее сковывал холод безразличия. Безразличным становилось все - сад, ветерок, ночь, магистр Эллохар, мое здесь нахождение… Но неприятно и холодно.

–  Подло, Дэя, - Эллохар скрестил руки на груди, - ты ведь прекрасно осознавала, что мне подавить проклятие труда не составит.

–  Но откат подавить невозможно, - безразлично напомнила я.

–  В курсе.

Мы помолчали, затем, чуть подавшись вперед, Эллохар вдруг спросил:

–  Ты сказала «Я использовала четыре потока из восьми», а если бы использовала все восемь?

–  Воздействие продолжалось бы сутки, - так странно ничего не чувствовать, совсем…

–  Да? Хм… а если с той формулой закрепителя?

Я задумалась. В моем состоянии размышлять было просто, и мысленно разложив схему проклятия на составляющие, рассчитала потоки и спустя несколько минут ответила:

–  Более четырех суток.

Эллохар задумался, постукивая пальцем по поверхности столика. Судя по всему, проклятие он уже подавил и успешно, мне оставалось лишь позавидовать.

–  Еще вопрос, следы данного проклятия можно обнаружить у… высшего лорда?

–  Нет, - я ответила сразу, затем пояснила, - глаза практически не обладают влагой, признаки обнаружить практически нереально, если не знать, что искать.

–  Вот как?
– на меня с интересом посмотрели.
– Когда к тебе вернуться эмоции?

–  К рассвету.

Сверкнула улыбка Эллохара, и практически мгновенно вспыхнуло синее пламя.

***

Это было странное место - яркое освещение, белоснежная каменная кладка с вкраплением оникса, что прямо указывало на бесполезность произнесения проклятий, и капельки алой крови, с темным отливом. Правда мне была доступна лишь часть стены, остальное увидеть не позволил Эллохар, удерживая за плечи и не давая возможности повернуться.

–  Я же просил не усердствовать!
– прозвучал злой голос магистра.

–  Вы просили, но…

Испуганные оправдания Эллохар оборвал язвительным:

–  Вы же знаете, как я «люблю» когда мои просьбы игнорируются. У вас минута.

Забавно, мне даже не было любопытно, что там происходило за эту минуту. Я стояла и равнодушно смотрела на стену.

–  Такая ты мне не нравишься,- вдруг произнес Эллохар.

–  Самой неприятно, - безразлично ответила я.

Прошло указанное магистром время, и лорд директор школы Искусства Смерти развернул меня к присутствующим. В ярко освещенном каменном мешке присутствовали шесть адептов смерти, два лорда с нашивками тайного сыска и один обнаженный до пояса, прикованный

к стене лорд из человеческой аристократии.

Внезапно ощущаю руки Эллохара на талии, и его губы, скользнувшие от моего виска вниз, затем прозвучало чуть хриплое:

–  Когда Тьер берет след, уйти от него практически невозможно, вот и эта мерзкая гадина уйти не смогла. Посмотри на лорда внимательно, Дэя, именно он передал сведения о том, где и с кем будет встречаться Тьер. Помнишь таверну, полную умертвий?

Я кивнула.

–  Ты имеешь возможность видеть того, кто виновен в гибели тридцати восьми ни в чем не повинных граждан империи. Вопросы?

–  Один: Вы еще долго будете дышать в мое ухо? Неприятно.

Меня медленно отпустили. Стало полегче и я смогла задать второй вопрос:

–  Вы привели меня сюда посмотреть в глаза «мерзкой гадине»?

–  Риате, ты меня пугаешь, - тихо признался магистр.

–  Откат, - лаконично ответила я.
– Так зачем?

–  Перенес?

–  Да.

Забавно, что присутствующие переводили взгляд с меня на лорда Эллохара, по мере того, как мы говорили, словно следили за мячиком.

–  Проклятая Бездна, - пробормотал магистр. Затем не мне:- Кейсар, объясни ей, я с ней такой не могу разговаривать.

Порыв ветра за спиной - Эллохар направился к выходу. Вслед ему понесся сдержанный вопрос:

–  Насколько я могу быть откровенен?

–  Абсолютно, - не оборачиваясь, ответил директор школы Искусства Смерти.
– Риате обладает абсолютным доверием, как моим, так и лорда Тьера.

Равнодушно добавляю:

–  Именно поэтому узнает обо всем последней и исключительно собственными стараниями.

Эллохар остановился. Шумно выдохнул, развернулся и в пыточной, а это была она, прозвучал вопрос:

–  В чем дело, Дэя?

–  Вам краткий список причин моего состояния, или полный?
– безразлично вопросила я.

И магистр остался. Мрачно посмотрел на меня, затем кивнул тому высокому и темнокожему полудроу, которого назвал Кейсаром.

–  Госпожа Риате, - начал тот, делая шаг ко мне.

Развернувшись к лорду, я задумчиво произнесла:

–  Дроу.
– потом добавила.
– А любовниц сколько?

Темная кожа полукровки приобрела серый оттенок, и он, почему-то мне ответил:

–  Девять.

–  Ааа… - равнодушно протянула я.
– Заклинание абсолютной правды.

–  Да, - подтвердил Кейсар.

–  Личных вопросов более не последует, - извинилась адептка Академии Проклятий.

–  Премного благодарен, - не солгал полудроу.

Не солгал, потому что не мог. Здесь никто не мог лгать, разве что Эллохар - в его крови имелся огонь, все остальные находились под влиянием магии Истинной Правды. Но тех, кто допрашивал, это не смущало, а вот допрашиваемый… Я медленно, через весь зал, подошла к тому, кто безразлично висел на цепях. Безразлично, безучастно и равнодушно. Как знакомо…