Апгрейд от Купидона
Шрифт:
— Но мы же не сможешь после этого здесь работать. Верно, Ксюха? Ведь верно?
Теперь он оттянул мою голову, почти сняв с меня скальп — да почему же он не в силах рассчитать силу! Но я не пискнула — ни-ни — только тупо улыбалась, как настоящая влюбленная сучка, которой ни с того ни с сего бросили сахарную косточку. Это я про собаку, а вы что подумали? Я не то что сучкой, я даже дурой себя не считала! Кивала ему, кивала — будто ему действительно требовался мой запрет… Ладно, хоть волосы заполучила обратно в личное пользование, и рукой пригладила. Зачем? Чтобы быть перед ним красивой…
— Вот,
Одеваться нужно было только мне. Он при галстуке и в пиджаке, черт возьми… А вот где моя блузка? Кофта точно — если что-то ещё может быть в моей голове точным — висит на спинке моего рабочего кресла… В совершенно нерабочей атмосфере, в безвоздушном и безрассудном пространстве.
— Скажешь своим, что у нас личная встреча с заказчиком завтра. А остальное я возьму на себя. Договорились?
И руку протянул, точно действительно скреплял договор деловым рукопожатием. Да нет же, он проверял на плотность дешевый трикотаж и на стойкость мои соски, точно не доверял глазам. Он все видел, это я была слепой влюбленной дурой! Ладно, дурочкой… Это с Русланом я повела себя уже как полная дура!
Глава 7. “Бананы просто так на полу не валяются”
— Ксюш, чего потеряла?
Вопрос был задан Русланом в вечер перед нашим отъездом из Нячанга в Сайгон. Я застегнула на рюкзаке молнию и обернулась к кровати, на которой он развалился в одних трусах. Мозги! Вот что я потеряла, когда поехала с тобой во Вьетнам. Лучше бы продолжала быть подстилкой у Сёмы, нервы были б целее!
— Пытаюсь вспомнить, куда я положила бальзам «звездочку». У меня башка раскалывается.
— Другими словами, секса не будет?
Я попыталась услышать в его голосе сожаление, но напрасно. Равнодушие? Нет, это тоже чувство, пусть и малость своеобразное. Пустота. Голос этого мудака был абсолютно пустым — свободен от какой-нибудь мало мальски значимой в межличностных отношениях эмоции. Для меня в этом человеке уже ничего не осталось, как и во мне — для него. Даже злости.
— Вчера был последний раз, и ты это знаешь, — отрезала я и уставилась в просвет жалюзи.
Темно. Уже семь, да? В доме парилка — похоже, как и на улице, все тридцать четыре градуса. Кто за две недели привыкает, а я и через три месяца без кондея подыхаю.
— Ксюха, не дури!
— Дуришь тут ты! — я говорила пока спокойно. — Я уже вышла из возраста, когда трахаются бесплатно, но пока не вошла в тот, когда за секс платят. Верни мне сначала деньги, а потом уже заикайся о каком-то продолжении наших отношений.
Руслан сел. В позу лягушки, вжав кулаки в матрас. Руки его дрожали: от напряжения или гнева — плевать! Но выглядел он в этот момент полным идиотом. А симпатичный парень-то… И не подумаешь, что под красивой оберткой такое дерьмо!
— Я верну тебе деньги. Не смей обвинять меня в воровстве!
— Ну да, ты просто лох! Нет, ладно… Рубаха-парень… Все для друзей… За счет девушки…
Дурь вышла. Со мной! Почему я верю людям? До сих пор! Два года верить, что Сёма разведётся ради меня с женой! Другие на моем месте в качестве подстилки хотя бы поимели финансовую выгоду, а я, дура, работала за зарплату, а любила — за любовь, которой не было! Сбежала, чтобы встать на ноги. Собрала все сбережения и… отдала
Руслан сказал, что его богатые друзья хотят снять виллу, а хозяева требуют оплату вперед. Наличными! И я сняла со своей карты все деньги до последнего! А потом друзья не приехали, а хозяин не вернул деньги… Не верю, не верю, не верю! Нет, целый месяц я верила, а потом в одно прекрасное утро — ведь действительно прекрасное — проснулась с твёрдым пониманием того, что мне нагло врут.
Весь этот месяц я проработала в ресторане американского парня по имени Джонатан, чтобы нам было на что есть. Сначала думала свалить домой в Питер, а потом решила остаться ещё на два и поработать, так сказать, на прогресс в языке. Такой шанс упускать нельзя… Да и вообще мне было хорошо: хозяин попался просто супер-класс и коллектив подобрал соответствующий. Впервые на работе вокруг меня все улыбались! К тому же, Джонатан предложил сократить мое труднопроизносимое русское имя до Кейт, когда представляюсь посетителям. Отлично! Меня более чем устраивало такое инкогнито. Казалось, что это не я играю роль «кушать подано», а какая-то другая дура, которую один козел вынудил работать за донги, чтобы ему было на что покупать себе пиво!
— Со временем заработаю и верну, — выдала сидящая на матрасе жаба.
— Чем заработаешь? Дебильным блогом, который никто не смотрит? Фотками? Да сейчас каждый второй с Кэноном фотограф! Но ты — худший из худших.
Меня несло. Меня конкретно несло. Я, как полная идиотка, изображала руками ветряные мельницы! Руслан вскочил, схватил меня за запястье. Я рванулась назад и…
— Фак!
Как в кино, поскользнулась на полусгнившем банане. Этот придурок вечно их везде раскидывает! И бац — угодила носом прямо в сидуху стула, отодвинутого от стола. По пальцам, которыми я схватилась за нос, потекла кровь. Боли я не почувствовала. Во всяком случае, пока досада затмевала все остальные ощущения. Я вскочила и повернулась к придурку с этим самым бананом в руке, мягким, наполовину вылезшим из темной лопнувшей шкурки. Сладко-вонючим.
Зажимая разбитый нос, я хлестнула Руслана этим бананом по щеке, оставив в щетине немного вонючей кашицы. Сглотнула горькую слюну и замахнулась для второго удара, но Руслан увернулся, вырвал гнилой банан и довольно грубо толкнул меня на кровать, заменив мое имя на «суку»!
Я бросила нос, вцепилась ему в плечи, но сразу скинуть с себя эту тушу не получилось. Оцарапавшись о щеку Руслана, я съездила ему по уху, дала коленом в пах, извернулась и откатилась на край кровати, но придурок дернул меня за руку к себе, и я увидела на его лице мою кровь. А он, наверное, только сейчас заметил кровавые струйки у меня под носом или уже не только там, потому что замер и выпустил мое запястье.
— Чё ты, блин, устроила?
Я не устраивала ничего. Ни гнилой банан, ни кражу денег, ни внеплановый прощальный секс. Вчера я впервые жизни ощутила себя шлюхой. Мы трахались целый час — и я ничего не почувствовала, даже на секунду. Кроме боли, но она была в сердце. Я лежала под Русланом и считала толчки его члена, давая себе в кратких перерывах клятву в том, что с ним это в последний раз и что заодно он станет последним мудаком в моей жизни. Я теперь умная. Я теперь пипец какая умная!