Апгрейд. Первый отряд

Мельникова Анастасия Александровна

— Не убьют. — замогильным голосом ответил капитан, присев на корточки.

Напалм тут же ретировался. Хилый просто смотрел, его щёки покраснели, что не укрылось от Мямли.

— Ну ты ещё подрочи тут. — захохотал связист.

— Успокойся. — прервал его смех Люба, он тоже с невозмутимым лицом смотрел на всё происходящее.

Когда я выбился из сил, я тоже отошёл к стене. Косолапый взял Барыгу за волосы, открыв лицо Зиме.

— Страшно, сука?! — вдруг заорал капитан.

Барыга

лишь кивал, так как говорить со сломанной челюстью, то еще удовольствие.

— А как думаешь, им было страшно?! Бык всего отряда лишился, а единственный выживший, гандоном оказался. Он с ума сошeл! Ты понимаешь?! Он другу пулю в башку засадил из-за тебя, мразь! — капитан выхватил пистолет, прицелился и нажал на спусковой крючок. Выстрел, словно гром, разорвал тишину катакомб, отдаваясь звонким эхом.

В ушах неприятно звенело.

— Некоторым людям осколки попадают прямо в сердце. — тихо, но чётко произнёс Зима, я не столько услышал, сколько прочитал это у него по губам.

Привычка у него была, иногда он вкидывал фразы из Снежной королевы, любимой сказки его погибшей сестры. Я не знаю точно, что с ней произошло, но смерть точно была насильственной. В основном только слухи и сам Денис, что чуть с катушек не слетел.

— Я не убью тебя. — пообещал капитан Барыге, из правого уха которого, текла кровь. — Мы сейчас уйдeм, а потом придeт Бык.

Барыга скулил, забиваясь в угол.

Мы по одному вышли из камеры, в коридоре уже топтался Бык.

— Письменное разрешение на его ликвидацию у нас уже есть. — оповестил капитан бойца.

И вдруг, отдал ему честь, прикрывая второй рукой, голову.

Юру Быкова, до скрипа в сердце, было жаль, по-человечески жаль. Возможно, не так уж и плевать было на второй отряд. Возможно даже всем нам.

Бык вошёл в камеру.

Подземелье наполнилось криками. В подземелье кого-то били.

Мы всё так же стояли у двери.

Рация с глухим треском прошипела.

— Зима, вы там всё? — спросил полковник.

— Нет ещё.

— Как закончите, Быкова наверх, тут психиатра отправили.

— А он потом нас осмотрит? — с весельем спросил Зима, бесить дорогого дядюшку он любил.

— Ага, целую дурку построим только для вас. Передай, я сказал.

— Передам.

Наконец раздались три глухих стука. Бык, с осоловевшим взглядом, вышел к нам.

— Ну? — спросил капитан.

Быков расслабленно кивнул.

— Хорошо, ты поднимайся в комнату, тебя уже ждут.

Быков с благодарностью кивнул ещё раз и ушёл.

Я с Зимой вошли в камеру.

— Чё думаешь?

— Шея сломана. — коротко ответил он.

Я достал пистолет и выстрелил ублюдку в голову, на всякие

пожарные.

Напалм всем своим видом показывал, что дуется на нас, но сейчас было не до него.

Уже под вечер Зима сказал, что прогуляется до Быкова. Хотя тут идти то, дверь напротив. Они беседовали около двадцати минут, когда вернулся, сказал.

— Плохо всё.

— Что с ним? — спросил Люба.

— Бухает.

— Может обойдётся, или сходить к нему? — предложил Косолапый.

— Не, парни, сейчас ему подумать нужно. — ответил Зима и вдруг предложил. — Может, в отряд его?

— Да ты шутишь? — отчего-то улыбнулся я.

Быков был хорошим бойцом, тем более после всего того, что с ним произошло, его нужно чем-то отвлечь.

— Ну, у нас тут типо демократия. Так что, решайте. — Зима поднял руку вверх. — Я за.

Косолапый и я первыми подняли руки, за ним Напалм и Мямля, а в самом конце Хилый.

— Единогласно. — объявил Люба.

— Хоть в чем-то мы все согласны. — буркнул я.

Примерно через час, Косолапый вскочил, как ужаленный.

— Я всё-таки схожу, расскажу ему.

— Давай. — бросил Зима.

Через пять минут, Косолапый вернулся с покрасневшими глазами.

— Всё. — коротко ответил он, и сел прямо на пол.

— Чё всё? — не понял я.

Зима бросился в комнату второго.

Там, под самым потолком, на простыне, висел Косолапый в петле. Денис и я тут же подхватили его, пытаясь приподнять, чтобы перерезать петлю. Денис на мгновение замер, ощупывая его шею.

— Не понимаю нихуя! Люба! — рявкнул он.

Любомир тоже потрогал шею и покачал головой.

Мы оставили тело в покое, через пару минут Зима достал рацию.

— Говорит Зима. На минус второй этаж помощь нужна. Тут труп.

— Какой труп? Вы там ахуели? — тут же прошипела рация незнакомым, грубым мужским голосом.

— Говорят тебе труп! Не выёбывайся, Соня! — заорал Зима.

Вместе с одним доктором, таким же пожилым и двумя вояками из службы безопасности, к нам спустился сам Полковник.

Петлю перерезали, а тело положили на пол.

— Сам? — уточнил Полковник.

— Сам. — кивнул Зима.

— Сам, ещё тёплый, следов насилия нет, только странгуляционная борозда, ну либо его спящим повесили, можно конечно кровь взять на анализы. — ответил пожилой доктор. — Но думаю без толку, следы от петли совпадают со следами на шее, и табуреточка здесь.

— Смотрите. — Мямля указал пальцем на записку на столе. — Записка.

Полковник подошёл, прочитал и сложил вдвое, убрав в нагрудный карман.

— И записка. — вторил доктор.

Зима поднял подбородок, спрашивая.