Апгрейд. Первый отряд

Мельникова Анастасия Александровна

— Если бы. — буркнул Зима. — Тогда бы помог, а теперь… Я конечно подумаю, что можно сделать, но сам понимаешь, баш на баш, такое себе, Канарейка.

— Понимаю.

— Это ведь не шутки, это война.

— Ну ты ещё поучи меня, сопля зелёная. — огрызнулся Канарейка. — Ладно тогда, извиняй.

— Я всё равно подумаю об этом. — ответил Зима.

Их шаги медленно отдалялись от меня. Когда же они наконец затихли, я шумно выдохнул. Я не знал, о чём они разговаривали, и о какой войне шла речь. Но в одном я был уверен. Ничего хорошего это нам не сулит.

Глава 34

Хилый

Я не был удивлён предложению Любомира. Скажу больше, я ждал его. Не знаю, насколько это выгодно ему, но мне более чем. Если Денис

умрёт, то моей жизни, больше ничего не будет угрожать. Да, он не единственная опасность, но пока что самая явная. Какой там сейчас самый главный закон? Сильный слабого сожрёт?

Какие же они все лицемеры. Они оба хуесосили меня, оба называли маньяком. А сейчас, кто они сами?

После резни, что они устроили с Косолапым, они уже не те миротворцы, что осуждали меня за ту девчонку. Они такие же, как я. Их поглотила та же тьма, что пыталась свести с ума меня. Как там говорят, предательство самый страшный грех? Но я уже и не надеялся попасть в рай. Ни после всего того, что успел натворить. Я знал, что в конце концов мы все обречены, и если кому-то суждено выжить, то пусть это буду я.

Каждый раз, когда я смотрел на них, я не мог сдержать усмешку. Они изменились, стали частью того же мрака, в котором я давно обжился. Их осуждение стало лишь пустым звуком, а теперь и их собственные руки, были запачканы кровью. Невинной кровью. Сектанты или нет, да какая разница? Они убили по меньшей мере несколько десятков человек, если конечно говорят правду. Косолапый наверняка всё отрицает, он оправдывает себя одним хорошим поступком, но не Любомир. Предложив убить Зиму, он наконец осознал, что стал тем, кого когда-то ненавидел.

Любомир всё ещё пытался манипулировать, всё ещё пытался давить, но я знал, что он тоже боится. Это хорошо, ведь в страхе рождается решимость. Моя совесть была нема, и мне не нужны были никакие моральные оправдания. Я просто хотел выжить.

Пока Денис и Любомир строили свои планы, я уже вынашивал свой. Я был уверен, что знал каждую их слабость, каждый шаг, который они могли предпринять Я был готов к последствиям, которые могли бы ужаснуть даже меня самого.

Мне не нужна была его дружба, его поддержка. Я был одинок в этом мире, и возможно, это было единственным преимуществом. Я знал, что если Денис падёт, то я смогу взять контроль в свои руки. В конце концов, именно я был хозяином своей судьбы, и никто не заберёт у меня эту власть. С каждым днём я всё больше ощущал, как тьма становится мне родной, и чем больше я погружался в неё, тем легче мне становилось дышать.

Я всё глубже осознавал, что страх стал моим союзником. Он подталкивал меня к решительным действиям, заставлял искать возможности, о которых другие могли лишь мечтать. Каждый вздох, каждый миг ожидания, наполняли меня энергией, готовой вырваться наружу. Я наблюдал за ними. Я не собирался участвовать в их игре, я собирался стать её победителем.

Любомир, с его изощрёнными планами, не понимал, что я уже зашёл слишком далеко. Его попытки манипулировать мной были ничем иным, как попытками удержать контроль над тем, что давно ускользнуло из его рук. Я рассмеялся, когда он снова начал говорить о дружбе и братстве, это были всего лишь слова, лишённые смысла. В этом мире уже не было места для сентиментальности.

— Мы же друзья, верно? — говорил он. — Тем более, за тобой весит должок, я же не сдал тебя тогда Зиме, а всё могло измениться.

Я сжал зубы. Сейчас, это уже было не в счёт. Сейчас, Зима нихрена мне не сделает.

Я помнил о том, как они когда-то смеялись надо мной, как издевались. Теперь же они сами стали пленниками своей жестокости. Я готовился к финальному шагу, зная, что в этом хаосе я смогу вырваться на свободу, пока они погрязнут в своих собственных заблуждениях.

Когда наступит момент, я не буду колебаться. Я буду действовать. Сердце подсказывало, что именно сейчас мне нужно готовиться к тому, чтобы сбросить все оковы. Я смогу использовать их страх против них же. С каждым днём я всё больше ощущал, как

тьма становится моим вторым я. И в конечном итоге, именно она поможет мне выжить. Я собирался не просто взять власть в свои руки, но и сделать так, чтобы они поняли, что именно я стал тем, кто определяет правила игры. И когда они поймут это, будет уже слишком поздно. Это не все изменения, что произошли со мной. Я начал находить у себя седые волосы, и с каждым днём их было всё больше и больше. Это не пугало меня, так, немного напрягало. Нервы видимо не к чёрту. Но это было лишь внешнее проявление. Внутри же я чувствовал, что стал более хладнокровным, более расчетливым. Каждый раз, когда я смотрел в зеркало, я видел не просто отражение, а человека, который готов ко всему. Я вдруг осознал, что страх и ненависть, это не только враги, но и хорошие союзники. Они превращали меня в то, чем я должен был стать.

Прошлое конечно же меня не отпускало, но я научился использовать его как топливо. Каждый упрёк, каждое издевательство закаляло меня. Я не был маньяком или безумцем. Наоборот, это они все больные на голову.

Денис, с его привычной самоуверенностью, не понимал, что время играет против него. Я видел, как он теряет хватку, как его глаза начинают блестеть от страха. Он всё ещё думал, что может контролировать ситуацию. Я ждал подходящего момента, чтобы ударить.

В ту ночь, когда я решился, не было места для сомнений. Я чувствовал, как адреналин бурлит во мне. Они не знали, что я стал монстром, готовым на всё ради своей свободы.

В тот момент я ещё не знал, что все мои планы рухнут.

Глава 35

Леший

Дедушка, со слезами на глазах рассказывал о войне. Я знал, что это плохо, тем не менее, как и все мальчишки с нашего двора, играл в войнушку. Мастерил самодельное оружие, притворялся раненым или даже убитым. Дедушка никогда не одобрял этого, но мне пока что везло, он ещё ни разу не находил мои тайники, забитые самоделками. Вообще, я жил в городе вместе с мамой и папой, а к деду ездил только на летние, и зимние каникулы. Вот и в этот раз, папа отвез меня в деревню, а сам уехал. Они с мамой подготавливались к новому году, но дедушка говорил, что они отдыхают от меня. Я никого не обижал, не курил сигареты, не ел много сладкого, всегда был послушным и спокойным. Несмотря на эти качества, во дворе меня особо не трогали. Да и не замечали вовсе. Ни то чтобы у меня не было друзей. Были конечно. Например, Янка с третьего подъезда, и Филя мой сосед по лестничной площадке. Мы были погодками, и часто проводили время вместе. Теперь то уж, чего таить. Нравилась мне Янка очень сильно. Давно нравилась, с первого класса. Так как мы все были лучшими друзьями, то Янка поделилась со мной своим секретом. Любила она не меня, а Филю. Обидно так стало, и на душе тоскливо. Я даже плакал, хоть никому об этом и не рассказывал. Дура она, Янка то. И Филя тоже дурак, знал же ведь, что она мне нравится.

Они наверное тоже умерли.

Как и мама с папой.

Дед иногда меня пугал, он курил какую-то едкую траву, и общался с духами лесными. Это они ему всё рассказали. Перед тем, как пришли мёртвые, наши бывшие соседи по участку, он запер меня в подполе и велел не высовываться. Я ждал, долго ждал. Уже и поспать успел и поесть. Потом вернулся дедушка, с окровавленным топором в руках.

— Всё, Аркаша. На сегодня всё. — произнёс он и повалился на пол.

— Деда, деда! — тормошил его я, пытаясь разбудить.

Он не отвечал мне. Я был сильно напуган.

— Дедушка, а где мама и папа? — спросил я, хотя интуитивно чувствовал, что ответ мне точно не понравится.

Может быть я тоже шаман, как дедушка?

Дед же наконец приоткрыл глаза, и взглянул на меня. Затем весь сжался в комок и закрыл лицо руками. Я видел, как его плечи затряслись. Моё сердце сжалось от страха. Я знал, что произошло что-то ужасное.

— Их больше нет, Аркаша. Они… они не смогли спастись. — произнес он, в его голосе звучала боль, которую я не мог понять.