Апофеоз
Шрифт:
Фамилия у Павла была Светлов, и он всегда считал, что родители дали ему имя в честь знаменитого учёного-генетика. Хотя сами занимались экспериментальной физикой. Дома папа с мамой бывали редко, зато, когда бывали, всё всегда превращалось в праздник. Павел рос прилежным мальчиком; даже проводя бoльшую часть времени в одиночестве, — родители часто переезжали по работе и завести друзей было сложно, — он старательно учился, много занимался спортом, даже пытался ставить физические эксперименты… хотя быстро понял, что особого интереса к этому не унаследовал. В 13 лет он по собственной инициативе стал пионером, самостоятельно добравшись тогда до города и устроив небольшой
А потом погибли родители. Очередной эксперимент вышел из-под контроля, взрыв, и вот уже коллеги с работы рассказывают парню о случившемся… он помнил их осунувшиеся, бледные лица, какая-то зарёванная девушка-лаборантка тискает его и причитает… К тому времени родители не раз обсуждали с Павлом вероятность такого исхода, и он был готов. По крайней мере, он так считал и гордился собой: он не расплакался и ничем не посрамил честь семьи… хотя с самим собой следует быть откровенным: он никогда не верил до конца, что такое может случиться, и обсуждал возможную смерть с родителями чисто теоретически. Поэтому всё-таки, к своему стыду, выглядел весьма пришибленным, а сердце, казалось, упало куда-то вниз и щемило, отдавая неприятным, тянущим эхом по всему телу.
Сильно помогли товарищи-пионеры. Даже не будучи друзьями, все они, как один, поддержали парня. Местное отделение, вместе с коллегами родителей, взяло над ним шефство, и Павел не отправился в интернат. Правда, пришлось вернуться в Свердловск, в квартиру. Он с головой ушёл в учёбу и уже в 16 поступил в Свердловский Институт Робототехники на факультет мехатроники. Ему живо вспомнилась практика с погрузчиками в порту Одессы на третьем курсе…
Потом неожиданно развалились США. Первый президент-женщина оказался для штатов последним… Беспорядки, практически гражданская война… он в числе огромного количества неравнодушных студентов отправился волонтёром на раздачу гуманитарной помощи. Перед глазами живо вставали все ужасы Вашингтонских погромов… Тогда он впервые столкнулся с человеческой жестокостью, всей той исковерканной моралью, дикостью и какой-то слепой, звериной кровожадностью, о которой до этого лишь читал и видел в фильмах, никогда, впрочем, не веря полностью, что люди на самом деле способны на такое. В Уилмингтоне он даже едва не погиб, отбивая какую-то смуглую девчушку от рук насильников-негров. Они не успели познакомиться: эвакуация была страшной, зарева пожаров над частным сектором навсегда отпечатались в его памяти.
А в порту горели склады, в которых, как оказалось, было спрятано какое-то химоружие, и все они здорово им надышались. Павел очутился в больнице с серьёзными повреждениями лёгких, потом реабилитация… из-за этого сдача его дипломной работы задержалась на год. Там же, на реабилитации, он начал играть: врачи советовали во время процедур погружаться в виртуальную реальность. Павел усмехнулся: ему совсем не понравилось, как-то скучно и пресно всё выглядело… пока он был в больнице, перепробовал кучу жанров, побывал в сотнях виртуальных миров и всегда ловил себя на мысли, что больше всего хочет вернуться к работе.
Тогда же он столкнулся с информацией о феномене цифровизации сознания. В Союзе это не держали в секрете и во всю обсуждали на множестве площадок. Поэтому, когда он пошёл поиграть с друзьями в клуб на выходных и это произошло с ним, Павел совсем не растерялся: диплом был сдан, на свою первую работу по распределению он ещё не успел заступить, а значит, никого не подвёл. Вот только угораздило же его попасть в проклятое средневековье… Павел отказывался
А вот дальше всё стало скатываться в бездонную яму безнадёги… Поначалу он пытался найти своё место в этом мире и, как и большинство других игроков, записался в столичную гвардию. Быть стражем правопорядка ему понравилось… но вскоре он всё чаще стал натыкаться на беззаконие, потакаемое властями, а потом и вовсе обнаружил, какая участь ожидала неугодных игроков и тех, кого угораздило выбрать для своего персонажа отличную от эльфов расу.
Стерпеть подобное было выше его сил, и он, как мог, старался поступать по совести. Чем не замедлил разозлить множество влиятельных столичных воротил, несмотря на то, что стремился действовать крайне лояльно по отношению к властям. И всё это время искал единомышленников, хоть кого-то, кто борется против всего этого рабовладельческого империализма. Безуспешно. Никто из игроков его не понимал, по городу ходили слухи о культистах каких-то древних богов… но он так и не смог выйти ни на одну ячейку, все пойманные им оказывались либо сумасшедшими, либо кончали с собой, не вступая в переговоры.
В конце концов в столице стало опасно, и Павлу пришлось покинуть город. Он уходил всё дальше и дальше от центра империи, берясь за все встреченные им задания. Во-первых, он надеялся найти единомышленников среди приключенцев, а во-вторых, хотел стать сильнее для борьбы с этим миром. Увы, и тут его ждало разочарование. Через несколько месяцев он уже и не надеялся встретить толковых игроков, стал не брезговать работой наёмника… старался расширить спектр своих знакомств, пытался понять, как живут люди в разных слоях этого общества.
«Доискался, — казалось, Павел услышал собственный ехидный голос у себя в голове, — теперь будешь понимать, какова жизнь раба… И вот не придут тебя спасать, узнаешь, сколько времени сможешь вытерпеть пытки там, под дворцом Императора».
«Придут!» — тут же горячо возразил Павел сам себе, хотя чувствовал, как леденеет что-то под сердцем. Пусть весь его опыт в этом мире говорит ему, что, скорее всего, он опять обманется в своих ожиданиях, и в этот раз, видно, фатально, он не хотел терять надежду. «Они придут!!!» — ещё раз повторил он, стиснув кулаки и загремев цепями.
Яркая вспышка заставила его зажмуриться.
— Пришли, — с жгучей радостью, прокатившейся по всему телу, прошептал Павел, надеясь, что по его лицу не покатились слёзы… а если и так, то пусть их не заметят или примут за капли конденсата, — в подземелье было достаточно влажно.
— Всё-таки пришли…
Глава 1
Как я и просил, Гильт разбудил меня в полночь, даже на несколько минут раньше. Получалось, что поспать мне удалось всего несколько часов, и первым делом я поднял взгляд на ячейки заклинаний. Все они светились заполненными в верхней части моего поля зрения, а значит, даже такого короткого сна хватило, чтобы полностью восстановить их.
Не успеть восполнить потраченную за день магию было моим основным страхом, ведь если короткого сна окажется недостаточно для этого, все планы могут серьёзно поломаться. Я даже подумывал медитировать всё оставшееся до полуночи время, так как спать мне совершенно не хотелось. Но уже в постели, когда я лежал, стараясь открыть все каналы своего тела окружающему миру и использовать показанные когда-то учителем техники медитации для более скорого восполнения энергии, сон пришёл сам собой, я и не заметил, как отрубился.