Апокалипсис и кот
Шрифт:
– Спасибо. Но лучше бы вам не упоминать мою дочь.
– Хорошо. Еще раз извините.
– Кстати, я рано вышел на пенсию. До старческого маразма мне еще далеко.
– Так все маразматики говорят – что они не маразматики. Значит, ты считаешь, что ты еще достаточно молод? Намекаешь, что мы с тобой могли бы…
– Вы не в моем вкусе. А когда это
– Только что. Ты против?
– Да нет…
– Так что тебе во мне не нравится? – Мари подняла платье, оголив ноги, и придирчиво их рассмотрев, потом опустила козырек, посмотрела в зеркальце, поправила прическу. – Идеальные ноги, красивое лицо.
– Я не о внешности. Но ты… действительно красивая.
– Вот видишь, ты уже запал на меня.
– Я не запал на тебя.
– Запал, запал. Просто еще не осознал это. Ты женат?
– Вдовец.
– Посмотри направо, рядом с тобой идеальная женщина!
– Я за рулем, мне нельзя глазеть по сторонам.
– Так! Мне нужно в туалет! – заявила Мари после минутного молчания. – Срочно!
– Мари, здесь не снимают кино, – усмехнулся Серж. – Эти уловки на меня не подействуют. Зря стараешься. Ты плохая актриса.
– Ну, тогда я сделаю это прямо здесь. Извини. Тебе не повезло, что у тебя велюровые сидения. Надо было брать машину с кожаными сидениями. Гораздо практичнее, когда приходится делать это на ходу.
– Эй, ты чего делаешь?!
– Писаю, – Мари залезла с ногами на сидение, подняла платье и начала стягивать трусики. – Ведь даже плохие актрисы иногда хотят писать. Конечно, они делают это не так грациозно, как хорошие актрисы, но и у плохих актрис всегда найдутся свои зрители. Вон, смотри, в соседних машинах уже аплодируют. А ты смотри на дорогу. Тебе нельзя глазеть по сторонам. Ты за рулем.
– Ты!.. Да ты!.. – Серж одной рукой пытался рулить, а второй – одернуть платье Мари. – Прекрати! Сейчас я припаркуюсь у того торгового центра, там есть туалет, прекрати это!
Серж включил аварийный сигнал и, не обращая внимание на сигналы и крики водителей, пробился сквозь плотный автомобильный поток и припарковался у торгового центра.
– Благодарю! – Мари послала Сержу воздушный поцелуй и выскочила из машины.
– Не так быстро! – Серж побежал за ней.
Мари
– Ты оставишь мне синяки. У меня очень нежная кожа, – Мари попыталась вырваться, но Серж сжал ее руку еще сильнее.
– Что важнее, синяки или жизнь? – спросил он, кивая в сторону эскалатора.– Давай туда.
– Сейчас для меня важнее всего – не обмочиться на глазах у людей. Зачем нам эскалатор? Вот же туалет, прямо перед нами.
– Со второго этажа ты не сможешь сбежать в окно.
– Какой предусмотрительный. Может, еще и в туалет со мной пойдешь? Все там обследуешь, прощупаешь, выгонишь остальных. Я чувствую себя голливудской звездой – у меня свой телохранитель из бывших полицейских. Круть.
– Заткнись. И не наделай глупостей. Если задержишься в туалете больше пяти минут, или же попросишь у кого-то в туалете телефон и сообщишь обо мне в полицию, и я замечу в торговом центре хоть одного полицейского, я ворвусь в туалет и изрешечу пулями все кабинки. Подумай о том, сколько людей может погибнуть из-за тебя.
– Ну ты и зануда, – сказала Мари. – Никуда я не денусь. Сегодня я твоя и только твоя.
На втором этаже Серж освободил локоть Мари и позволил ей пройти в туалет. Сам же сел на скамейку напротив двери в туалет. Отсюда ему были видны оба этажа. Он специально выбрал именно этот туалет, чтобы держать под контролем весь торговый центр и вход в него на первом этаже.
Ожидая Мари, Серж вдруг осознал, насколько хрупка эта грань – как запросто обычный, законопослушный человек может стать преступником, которому приходится следить за входом в торговый центр, чтобы вовремя заметить полицейских, если его заложница все-таки вздумает сообщить в полицию. Еще вчера он был на одной стороне с законом, а сегодня он уже похититель человека. Сегодня он уже опасный преступник. Опаснее любого другого преступника, ведь он полицейский. Пусть на пенсии, но, как известно, бывших полицейских не бывает. Это страшно, когда обстоятельства вынуждают полицейского стать преступником.
Мари не было уже пять минут. Серж встал со скамейки, походил мимо туалета, потом снова сел. От нарастающего напряжения на его лбу выступила испарина. Серж пошарил по карманам, но платка не нашел, поэтому вытер лоб тыльной стороной ладони. Дверь туалета распахнулась, Серж вскочил, но тут же сел снова – это была не Мари. Из туалета вышла уборщица, выкатив перед собой тележку с ведрами и швабрами. Уборщица направилась к лифту, а Серж вновь подскочил со скамейки и, придержав медленно закрывающуюся дверь, заглянул в туалет. У умывальников никого не было, вероятно, Мари находилась в одной из кабинок. Поборов желание войти в туалет, чтобы поторопить свою несносную заложницу, Серж закрыл дверь и вернулся на скамейку. На первом этаже все было спокойно, Серж увидел лишь несколько посетителей и уборщицу в синем халате и платке. Она уже спустилась на лифте на первый этаж и, толкая перед собой свою тележку и стуча каблуками, шла через весь зал по направлению к выходу.