Апокалипсис коллайдера
Шрифт:
На четвертый день, в то время когда в корпусе находилось минималь-ное число людей, что было выяснено в ходе предыдущих наблюдений, новый уборщик, проявляя крайнюю неуклюжесть, поскользнулся на свежевымытом полу и, падая, сгреб локтем несколько тумблеров на пульте управления.
– А-ах, ты мерз… - Дежурный оператор рванулся к блоку управления и схлопотал рукояткой швабры по шее. Появившийся из-за первого агрегата Ан-дрей, помог Глебу, как звали новичка, связать и оттащить потерявшего созна-ние оператора за переплетения труб.
– Быстрей. – Прошептал Глеб. – Я на позицию,
Андрей пулей пронесся к выходу из корпуса, где на табуретке сидел скучающий охранник:
– Там, это, оператору плохо стало. – Обеспокоенно затараторил Андрей. – Может, глянете, я как раз в туалете убирал, он туда зашел и поплыл возле раковины. Прямо беда какая-то с этими операторами.
Охранник недовольно зыркнул на Андрея, поднялся и, схватив юношу за локоть, потащил в сторону санузла. Затолкнув парня вперед, охранник шаг-нул в помещение туалета и захрипел. Обломанный конец деревянного черенка от швабры вошел в горло охранника.
– Идем. – Глеб забрал у дергающегося в конвульсиях охранника автомат и, отстегнув, проверил рожок. – Черт, три патрона всего.
– На проходной обычно двое, один внутри, один снаружи.
– Тогда нормально. – Глеб ободряюще кивнул Андрею. – Будь всегда за мной, в метре. И не отставай.
Приблизившись к выходу, Глеб постучал прикладом в дверь, как это делал убитый охранник, когда кому-нибудь было необходимо покинуть здание. Дождавшись ответного стука, означающего, что все в порядке, Глеб отодвинул засов, толкнул дверь и кубарем выкатился наружу. Андрей переместил взгляд на улицу, Глеб уже стоял на ногах, держа на прицеле растерявшегося охранника:
– Руки! Андрей, забери у этого чучела оружие.
Когда Андрей отошел от проходной с автоматом в руках, Глеб метнулся к охраннику и впечатал приклад в переносицу ошеломленного мужчины:
– Рвем когти, Андрюха!
– Повезло нам. – Тяжело дыша, проговорил Андрей, когда Глеб повернул в жилой квартал и остановился за одной из рассыпающихся серых панелек. По дороге к заводу уже громыхал автомобиль с возвращающимся толстяком и сменной группой обслуживающего персонала.
– Повезло. – Согласился Глеб. – В том, что они сначала отработавшую смену отвозят и только потом привозят новую. Впрочем, это обосновано эко-номией горючего, я так понимаю.
– А где они его вообще берут?
– Есть такое понятие, как газовый бензин. И, между прочим, его челове-чество начало производить раньше нефтяного.
Глеб зашагал к расположенному во дворах детскому саду:
– У меня тут убежище есть. Я им года два уже не пользуюсь, так что вряд ли кто-то о нем знает.
– Может, лучше подальше убраться?
Мужчина усмехнулся:
– Может и лучше. Только ты незамеченным через Сенюкова не перей-дешь, да и Социалистическая, я думаю, тоже наблюдателями просматривается. Так что, придется дождаться темноты. Тем более, к ночи все облаками затяги-вает….
– Странно как-то, днем ни облачка, ночью тучи, и за все время ни разу дождь не пошел.
– Так он летом только бывает. Осенью и весной сухо, как в пустыне. Зато зимой такие метели, что в полуметре ничего не видно. Иногда и снежные смерчи проходят, но те в основном на Зерюнова, да на Куратова случаются. Остальные районы, что называется, Бог бережет.
Глеб завел Андрея в здание детского сада, точнее в то, что от него осталось. Минуя железобетонные завалы, два человека пробрались к полуобвалившейся лестнице в подвал. Андрею пришлось сдерживать тошноту, проходя мимо обглоданных крысами человеческих скелетов. Глеб склонился над кучкой черепов и, покопавшись, выудил целлофановый пакет с завернутым в него пневматическим пистолетом и дверным ключом. Подмигнув юноше, мужчина поманил его за собой, вглубь темного коридора. Повозившись с заржавевшим замком, Глеб отворил скрипучую, обитую железом дверь. Чертыхаясь и сгребая по дороге какие-то вещи, отыскал и зажег свечу:
– Иди сюда.
Андрей прошел внутрь. Тусклый свет свечи выхватил из темноты эта-жерку со стопками вещей, упакованных в черные полиэтиленовые мешки. Глеб запер дверь и поднял с пола оброненные со стола книги, также бережно уложенные в прозрачные пакеты. Андрей присел на заскрипевший стул, подняв в воздух столбики пыли.
– Я здесь завхозом работал, раньше, устроился сразу после армии. – Глеб перешел на шепот.
– А когда переход возле Пармы возник, как раз с работы возвращался, ну, прямо на пешеходном переходе и переместился. Моргнул всего лишь, а дорога уже пустая. Я опешил по началу, потом к садику вернулся, оказалось, что садик почти не тронут. А у меня в подсобке и парочка пневматических пистолетов хранилась, сторожа с ними по ночам дежурили. Потом уже, через какое-то время, когда люди до здания добрались, я тут, в подвале все выгреб, почистил, оборудовал, так сказать, склад. А чтоб никто не совался, периодически стаскивал найденные трупы. Лет семнадцать сам по себе кантовался, вот только последние два года в общине.
– Ты из общины? – Глаза Андрея расширились.
– Вот я все думал, узнаешь ты меня или нет. Так ведь и не узнал. Я возле входа в общину дежурил, когда ты у нас объявился. – Мужчина привычно скривил губы в усмешке. – Вы со Славкой как только пропали, мы на следующий день отправили двух человек к пионергорцам. Под торговый шумок они встретились с Кирюхой, он и пояснил куда Славка делся. А на счет тебя выдал предположение, что можешь оказаться в числе добровольцев на газовом заводе. Вот и пришлось мне нарваться на вольных охотников.
– Мог бы и сразу сказать, что из общины. – Андрей почувствовал легкий укол обиды. – А чего мы шепчемся?
– Да ты не обижайся. Так интересней было! – Мужчина широко улыб-нулся. – А шепчемся, чтоб никто не услышал, вдруг искать будут. Кстати, в об-щину нам, теперь, нельзя, если нас там разведчики пионергорцев увидят, объя-вят общине войну, за убитого охранника.
– И куда нам?
– На вокзал. Славку с Марком дожидаться. Только идти придется в об-ход. Выйдем на трассу, по ней до Яреги, а там по железке вернемся к вокзалу.