Апокалипсис коллайдера

Чешков Алексей

– Ясно, Алексей! Тимирязев не узнает, можешь на меня положиться, что делать надо?

Вот это женщина, восхитился Алексей про себя, настоящей командир-ской женой могла бы стать, и чего Костя ей столько лет предложение никак не решится сделать.

– Надо устроить двоих бойцов до конца твоей смены.

– С диагнозом Диарея?! – Усмехнулась Тамара. – Но бойцов здесь не бу-дет, я так понимаю, а как же охранка?

– Для наказания обнаглевшего эсбешника мне нужен только один боец. Второй будет находиться здесь, поэтому проблема с браслетами решается лег-ко. Тебе нужно будет подтвердить, что оба бойца были здесь.

– Алексей, я не смогу извлечь имплантат и затем зашить

его обратно, пойми, у меня здесь не операционная, к тому же, имплантат пошлет сигнал об извлечении. А по передвижению имплантата, твоего бойца вмиг вычислят.

– В охранке проблемы с системой, об этом мало кто знает. Но им сейчас точно не до подобных мелочей. Браслет бойца будет здесь, имплантат мы про-сто закоротим, он перестанет восприниматься системой и, отследив местопо-ложение человека по браслету, с охранки позвонят тебе, получат подтвержде-ние о нахождении бойца в лазарете и временно успокоятся. Завтра ожидается прорыв, охранная система сбоит, на территории купола образование неболь-шого искривления, никто не побежит проверять какой-то имплантат какого-то бойца, отложив это дело до более подходящего момента.

– Хорошо! – Согласилась женщина и пожала Борисову руку.

– Мне понадобиться еще кое-что.

– Ну.

– Скальпель, бандажный пакет и электрошокер, не говори, что у тебя его нет, я знаю, что есть. – Выпалил Алексей, радуясь в душе о подвижках в за-думанном деле.

– Под монастырь меня подведешь. – Голос женщины стал жестким. – Скальпель и шокер вернешь до завтрашнего вечера, бандаж я спишу, как бра-кованный. Но никогда, понял? Никогда не рассказывай мне подробности того, что твой боец сделает с живым человеком!

– Тамара, - лейтенант чуть не смеялся, - за какого маньяка ты меня принимаешь. Шокер, чтобы закоротить имплантат бойца и потом обездвижить виновника трагедии в семье капитана. А скальпель и перевязочный пакет, для удаления взрывного устройства из ноги заключенного, которого будет перево-зить эсбешник, дабы позволить ему улизнуть. Никакого супернасилия не будет. Эсбешника накажут свои, когда тот вернется с пустыми руками и невнятным объяснением.

– Что ж, как всегда поверю тебе на слово.- Отозвалась более мягким го-лосом женщина. – Пойдем, я все тебе дам. И парня твоего устрою.

– Илья отдай свой браслет Семену.

Названный боец без лишних вопросов снял с руки идентификационный браслет и протянул второму бойцу.

– Надень.
– Обратился Алексей к Семену.
– Остаешься здесь и будешь ле-жать на койке, время от времени бегая в туалет и изображая полное расстрой-ство пищеварения, за двоих. И если тебя в последствии спросят, скажешь, что вы здесь были оба, так как вчера съели купленное на двоих сливочное пирож-ное, запомнили?

– Так точно. – Отозвались бойцы.

– А для тебя, у меня особое задание. – Алексей установил частоту разряда в пятнадцать герц силой в двадцать вольт. – Запомни установки, именно таким разрядом можно вывести электронику охранки из строя, приложившись к обнаженному телу. Спусти штаны.

Солдат оторопел на секунду, но указание выполнил, и вскрикнул от прошедшего по ноге разряда.

– Теперь, ты для системы наблюдения не существуешь.

– Это понятно, - отозвался не молодой уже боец, - но сливочное пирож-ное….

– Да, детский сад какой-то!
– Лейтенант укоризненно покачал головой, но затем улыбнулся и хлопнул бойца по плечу.
– Не серьезно, бойцы! Но ведь поверят!

В плотной тишине густого сумрака тесной одиночной палаты, слушая свой пульс, Андрей успел перебрать в памяти всю свою недолгую жизнь. Про-шло меньше трех лет с того теплого сентябрьского денька, обласканного солнцем и привеченного нежным ветерком, когда жизнь…, его размеренная, распланированная и осмысленная жизнь превратилась в неумолимый бег на перегонки со временем, пространством и постоянной опасностью, ради простого выживания. Все это в очередной раз

казалось нелепым и ненужным…. Усталость, вот что чувствовалось, не ощущалось, потому, как выспаться, за последние сутки безделья он успел, а именно чувствовалось. Усталость от постоянной непредвиденности происходящего, от неопределенности будущего и безысходности настоящего, чувство, давящее на рассудок многотонной плитой беспрерывных переживаний. Мысли о направлении, цели, маяке, к которому стоит стремиться, сменились осознанием того, что последнее время он просто плывет по течению, напрягаясь лишь тогда, когда этого требует само течение, стечение обстоятельств. В его жизнь периодически входили новые люди и, сыграв определенную роль в очередном эпизоде, исчезали, принося себя в жертву и тем самым позволяя выжить Андрею, выбрасывая его на новый виток событий чьего-то грандиозного и выходящего за рамки человеческого понимания плана. Так значит, он всего лишь пешка в чьей-то масштабной игре? Такая мысль не могла найти в голове полочки, не имела права существовать. Андрей в очередной раз сказал себе, что он, только он и никто больше в ответе за то, что с ним происходит. Но тогда, многие вещи, события, явления, переставая быть течением, лишившись чей бы то ни было, возможно и божественной воли, не складывались, выпадая из мозаики причинно-следственных связей самоанализа поступков и последующих событий, кроме относительно небольшой части. С другой стороны, возникновение течения могло быть обусловлено не обдуманностью его поступков в целом. Когда последний раз он занимался планированием и действовал в соответствии с составленной в голове схемой? Нет, время от времени он все же принимал сознательные и обдуманные решения. Иногда эти решения имели кардинальное значение в жизненном повороте, но все же, чисто его решения зачастую поворачивали его совсем не в том направлении, которое можно было бы охарактеризовать как верное. И тогда, появлялся че-ловек, который, действуя на основе своих решений, изменял судьбу Андрея в лучшую сторону. А сам Андрей просто доверялся решениям этого человека. Снова течение! Однако, довериться или нет появившемуся человеку, это уже решение Андрея. Как же это все сложно! А вывод? Существует течение, некий грандиозный план, поддающийся корректировкам частных решений? При этом, вплетаясь во всеобщий план, корректирующие его частные решения в свою очередь, как и общий план, подвержены корректировкам частными решениями других индивидов? Сумбур? Или приоткрытие завесы в понимании факторов, из которых складывается пресловутая судьба? Что есть фактор решающий, а что - второстепенный?

Скрипнула приоткрывающаяся дверь. Зажегся, ударивший по глазам свет. В пределах видимости возникла физиономия санитара:

– Не спится тебе. Оно и к лучшему.

Санитар отстегнул удерживающие Андрея зажимы, в виде широких ли-пучих лент, надежно прижимающие человека к койке по запястьям, локтям, щиколоткам, коленям и груди. Поставил юношу на ноги и, заломив за спину руку, подтолкнул к двери:

– Шуруй, давай.

– Не понимаю, зачем Вы меня так часто в туалет водите. Я и не пил столько. – Андрей с трудом переставлял затекшие от длительного пребывания в одном положении ноги.

– Положено. – Безразлично отозвался санитар. – Один раз, каждые пол-тора часа посещение санузла.

– А если я не хочу, физиологически?

– Это, братец, твои проблемы.

Втолкнув Андрея в уборную, санитар буркнул: «Пять минут» и закрыл дверь. Андрей с тоской уставился на выскобленный унитаз, стараясь не дышать едким запахом хлорки.

– Ну, и зачем меня к тебе привели? – Спросил Андрей у унитаза. – Не знаешь? Вот и я не знаю.

Дверь открылась. Правая рука вновь оказалась бесцеремонно, до боли, заведенной назад. И снова безликая койка в безликой палате, и широкие лип-кие ленты, плотно прижавшие тело к жесткому матрасу. Свет погас. Спать не хотелось. Размышлять не хотелось. Сконцентрировавшись на формирующихся рассветных тенях, Андрей стал придумывать истории для прорисовывающихся на потолке оттисков ветвей. Видимо окно его палаты выходило на восток и первые косые лучи солнца, проходя сквозь кроны сосен, бросали причудливо изогнутые тени на бледно освещенный прямоугольник потолка. Решить, на каком он этаже, Андрей так и не смог, доставка в лифте между санитарами не давала возможности судить с уверенностью, но судя по теням, выше деревьев. Пятый, шестой? Нашел о чем думать….