Апокалипсис: р. от о.л.
Шрифт:
Хранители - невеликие спецы в 'магии'. Выходит то, что выходит - страж как-то съеживается и во все стороны разлетаются черные ошметки. С трудом успеваю спрятаться за стеной - мимо меня проносится какая-то гадость. Высовываюсь снова - противник явно не добит. Он пытается распрямиться, удерживая дымящимися щупальцами героя-кота. Что ж, усатый выполнил свой долг.
У меня наготове второй знак - Рыбы. Если нельзя приземлить, то можно утопить. Я ведь в своем уме и не собираюсь жечь дым. Бросаю Знак и быстро закрываю дверь. Я все равно
Жду почти минуту. Собираюсь открывать дверь, но отвлекает телефонный звонок. Это понятно кто - наш новатор и реформатор.
– Нехорошо, Андрей. Знаешь чего стоило протащить кота в Первый Дом?
– Балла говорит как заправский защитник животных, кормящий любимую сову живыми мышами.
Я осторожно приоткрываю дверь, жду пару секунд и выглядываю на лестничную площадку. На ступенях и стенах - огромное черное пятно. Больше ничего нет.
– Я выполнил свою часть договора. Дело за тобой, - не стану же говорить, что все равно попытался бы избавиться от шпиона? А так из кота получился отличный двойной агент.
– Попробуйте спуститься, - предлагает Балла, коварно улыбаясь.
– Спасибо, лучше вы к нам, - я даю отбой. Кем бы не был мой собеседник, на истребление оставшихся стражей у него уйдет некоторое время. Я рассчитываю восстановиться, чтобы не предстать перед Баллой с пустыми руками.
Пока идут минуты, беседую с Фантомасом. Лапочка уже совсем в странном состоянии: ее то трясет, то бросает в жар. Если бы мы не были в Первом Доме, то предположил бы, что она собирается ехать в ЗАГС, чтобы выйти замуж за человека, чьи двенадцать предыдущих жен умерли в результате несчастных случаев.
– А покажи-ка свой ножичек, - предлагаю ей. Если детка не умеет фехтовать, то подозрение падает на оружие.
Аннушка колеблется, но уже через секунду протягивает мне меч. Все-таки неглупая девочка - понимает, что сейчас ее здоровье для меня дороже всех музеев Москвы (мир их праху).
Осматриваю инструмент. Водянистый булат тусклый, белая рукоять - для лилипута, вес - под дистрофика.
– Меч же тупой, - говорю лапочке.
– Совсем тупой. Ты его даже не наточила?
– Я не умею точить, - отвечает наивное дитя каменных джунглей.
– Да и времени не было.
– Где его вообще взяла?
– вкрадчиво интересуюсь: меч производит впечатление раритетной рухляди.
Малышка тяжело вздыхает и начинает рассказывать. Рассказ о людях, которые уже умерли, дается ей нелегко, но она в целом справляется, лишь иногда смахивая слезинки. Надо же, Первый Дом так и не смог выбить чувствительность из своей протеже. Или он потерял квалификацию или изначально все пошло неправильно.
– Если гримуар посоветовал взять этот меч, то молодец, что прислушалась, - говорю.
– Он редко дает советы. Но все равно выходить наружу ты не будешь.
С оружием все не просто. У нас есть несколько подобных
Я жутко не доверяю цыпочке и пытаюсь замаскировать свои чувства. У меня получается как у актера драмы, перепутавшего театры и вышедшего на опереточную сцену.
Но Аннушка верит и внимает моим доводам, что не нужно ничего желать и лучше оставить все как есть. Примерно через час к нам присоединяется Балла. Он входит в коричневую дверь. 'Племянник шефа' выглядит неважно: его серый костюм покрылся черными пятнами, словно украденными со шкуры леопарда.
– Пойдемте вниз, что ли, - уставшим голосом говорит Балла вместо приветствия.
– Но только очень рекомендую подумать над моими предложениями. Вы только вспомните, в какой куче навоза жили! Есть же возможность все изме...
– Заткнись, - советую я.
– Мы договорились, что выясним отношения потом, когда Влад даст дуба. Вот и выполняй договор!
– Я всегда выполняю, - кривится Балла. Его узкое длинноносое лицо становится похожим на физиономию Буратино, попавшего в термитник.
– Но обещай, что дашь мне возможность высказаться!
– Хорошо. Но последнее слово будет за мной.
Фантомас хлопает глазами. Она уже поняла, что идет бой за должность главного повара - того, кто навешает больше лапши на ее маленькие уши.
Балла смотрит на мое непроницаемое лицо и соглашается. Пусть я не знаю точно, кто он, но он-то знает, кто я. Мое последнее слово - понятие растяжимое. Иногда просто предпочитаю язык жестов: а именно легкое нажатие пальцем на курок.
Мы начинаем чинно спускаться по замызганной черным пеплом лестнице. Впереди сутулится Балла, за ним тревожно семенит Фантомас, а я замыкаю шествие.
Стражей больше нет. Мы молча проходим один пролет, но тут мысленно хлопаю себя ладонью по лбу.
– Стоп, - говорю.
– Мы кое-что забыли.
Парочка спутников (я никогда столь тесно не общался с теми, кого должен был бы прикончить) удивленно оглядывается.
– Каковы наши шансы?
– спрашиваю у Баллы.
– Влад - обученный Хранитель, не без способностей. Плюс - возможности Претендента.
Худое лицо племянничка морщится.
– Шансы, конечно, не равны нулю, - без всякого энтузиазма отвечает он.
– Я, если честно, рассчитываю на помощь Первого Дома. В пределах правил, конечно. Опять-таки, ты здесь...