Апокалиптическая фантастика
Шрифт:
Мой желудок сжался, но не только от страха.
Мы ехали весь день, направляясь на юго-запад, к впадине. И весь день ховер упорно следовал за нами. После полудня я перебрался в кабину. Дэнни взглянул на меня:
— Он все еще там?
Я кивнул.
Он слегка надавил на педаль, мы прибавили скорости. Кат слезла с пассажирского сиденья и ушла в гостиную. Я пристроился рядом с Дэнни. Грузовик полз по морскому дну. Солнце впереди ослепительным белым взрывом висело
Вернулась Кат:
— Они не отстают.
— Какого черта им от нас нужно? — процедил Дэнни. — Ведь они еще тогда могли отобрать у нас все.
— Возможно, Самара сказала правду, — предположил я. — Она хотела, чтобы мы путешествовали вместе ради безопасности. И ей хотелось лишь вернуть Черепа, на то у нее имелись свои причины… — Еще не договорив, я сам понял, насколько это объяснение неуклюжее.
— Не верю, — покачал головой Дэнни. — Они чего-то хотят.
Два часа спустя, когда опустившееся солнце подожгло горизонт, Дэнни показал вперед. Примерно в километре от нас я разглядел темную неровность на морском дне — поначалу лишь линию, расширяющуюся вдаль.
Мы приехали к восточной оконечности донной впадины. Дэнни сбросил скорость и повел грузовик параллельно расширяющемуся рифту.
— По моим прикидкам, Танжер примерно в ста километрах на юго-запад отсюда, — сказал он. — Я собираюсь остановиться здесь и молиться, чтобы эти сволочи поехали дальше.
Он остановил грузовик возле скального выступа. После гула мотора от наступившей тишины звенело в ушах. Мы сидели, прислушиваясь к пощелкиванию и потрескиванию остывающего грузовика, и через несколько минут увидели то, чего втайне боялись.
Слева от нас показался ховер, сбросил скорость и опустился на грунт метрах в двухстах от нас.
— Я лишь надеюсь, что Череп не рассказал им о буровой, — почти шепотом произнес Дэнни.
Сама мысль об этом наполнила меня ужасом. Я уставился на покрытый солнечными панелями корпус ховера, ожидая, что в любую секунду его боковой люк распахнется и из него хлынут головорезы Самары.
Через десять минут, когда ничего заметного возле ховера не произошло, мне стало дышаться чуть легче.
Ужин мы съели молча — картофель и шпинат. За едой я задумался — наверное, Кат и Эдвард не смогли решиться и приготовить мясо из запасов Черепа. Мы практически не разговаривали, и после ужина я подошел к люку и выглянул в окошко.
В темноте ховер смотрелся черным куполообразным силуэтом. Команда Самары снова устроила пирушку. Они разожгли костер за машиной, и темно-красные отблески его пламени плясали на панелях батарей.
Я принял решение и повернулся к сидящим друзьям:
— Я пойду туда. Хочу поговорить с Самарой и выяснить, почему они забрали Черепа.
— Я не могу тебя отпустить… —
— Я… Самара ничего мне не сделает. Попробую добиться от нее обещания, что ее люди на нас не нападут.
Кат снова захотела возразить, но Дэнни быстро положил руку ей на плечо и молча мне кивнул. Что-то в его взгляде подсказало мне — он знает о том, что произошло между мной и Самарой прошлой ночью.
— Если пойдешь, то, бога ради, возьми это, — сказал Эдвард. Он подошел к шкафчику с оружием и достал маленький пистолет.
Помедлив, я все же сунул оружие за пояс шорт.
Кивнув на прощание, я вышел из грузовика. Остановившись, я с колотящимся сердцем посмотрел через темную полосу песка на ховер. Набравшись решимости, я уже собрался пойти к нему, и тут открылся боковой люк, и из него вышла знакомая фигура. Я облегченно улыбнулся.
Увидев меня, она остановилась, держа руку на дверце люка.
Я подошел к ней по остывающему песку. Приблизившись, я ощутил кружащий голову запах ее духов, подхлестнувший все мои чувства.
— Я надеялась, что ты выйдешь, Пьер. Я собиралась пригласить тебя к себе… Внутри будет удобнее, да?
— А как же эти?.. — Я махнул в сторону костра за ховером.
Она улыбнулась:
— Они веселятся, Пьер. Нас никто не потревожит. Согласен?
Я смог лишь кивнуть, позабыв о намерении спросить, что стало с Черепом.
Она взяла меня за руку и провела в ховер. Мы прошли по узким коридорчикам, мимо крошечных вонючих каюток, где спала ее команда, и полки с канистрами воды, которую мы обменяли на солнечные панели. Нырнув сквозь другой люк, мы попали в помещение большего размера — очевидно, машинный отсек, где провода от солнечных батарей подключались к генераторам.
Далее располагалась комната Самары.
Я переступил ее порог и замер.
Комната была вдвое больше гостиной в грузовике и воистину роскошной. Центр ее занимала огромная кровать. Небольшое окно слева прикрывала занавеска из тонкой ткани, сквозь которую виднелись отблески огня и доносились громкие нетрезвые голоса.
А потом в дальнем углу я увидел прозрачную пластиковую кабинку. Подошел к ней и вопросительно посмотрел на Самару.
— Это душ, — пояснила она.
Я повторил это слово. Она улыбнулась:
— Это водяной душ.
— Но как ты можешь?..
— Я слежу за тем, чтобы у нас всего хватало, Пьер. А вода, конечно, перерабатывается после того, как я ее использую.
Я едва мог осознать, какая это роскошь — иметь достаточно воды, чтобы использовать ее для мытья.
Она взяла меня за руку и подвела к кровати. Мы поцеловались. Она протянула руку за спину, расстегнула платье, и оно упало на пол. Самара раскинулась на кровати и улыбнулась, а я лишь пялился на нее, как дурак.