Апокрифические истории
Шрифт:
– Католик, ваше величество.
– Жаль... Погоди, как это католик?! Я же, помню, еще третьего дня перекрестился гугенотом...
– Верно, ваше величество, но вчера вы пили с господами католиками и они уговорили вас стать католиком.
– А ты где был? Службы не знаешь! Всю политику мне испортить хочешь, мерзавец... Живо зови священника!
– Ваше величество, к чему эта спешка? Дело к ночи, вы устамши, да и пьяны изрядно. И где я сейчас найду священника, а тем более, гугенота?..
– Молчи,
– ---
Кромвель - Карлу первому:
– Сир, вы приговорены к смерти. Казнь завтра на рассвете.
– И каким образом я умру?
– Вам отрубят голову.
– Кто же этот смельчак, который согласился отрубить голову английскому королю? Вам удалось найти такого человека?
– Да, и притом без особого труда. Это один мой приятель мясник из Ноттингема.
– Мясники теперь рубят головы королям - это ли не позор нации. Бедная Англия!.. Когда французы дойдут до подобной низости, они, по крайней мере, изобретут гильотину...
– ---
Королева Елизавета Английская - Марии Стюарт:
– Ах, милочка, говорят, вы отравили своего мужа несчастного Дарнлея?
– Вот еще! С какой стати мне его травить?
– Ну.., возможно, он был недостаточно внимателен, или изменял вам с другой королевой.
– Глупости! Будь так, я бы просто развелась с ним и отправила в изгнание. Все гораздо прозаичнее: однажды этот тип напился в стельку, явился в мои покои и потребовал от меня... чего бы вы думали?
– Выполнения супружеского долга?
– Если бы! Он потребовал бутылку виски для себя и еще каких-то двух бродяг, которые, якобы, ждали его на улице. Заявил, что если не получит бутылку, то...
– И вы дали ему эту бутылку?
– Ничего подобного. Я выставила его за дверь!
– Боже... Теперь я понимаю - он умер от жажды... Какая жестокость!
И возмущенная Елизавета отправила Марию на эшафот.
– ---
Генрих восьмой Тюдор - первому министру:
– Сэр, вы уже подготовили материалы по неверности моей жены? Пора начинать бракоразводный процесс.
– Но, ваше величество, это ведь уже шестая ваша жена, и она вам абсолютно верна. Может быть остановимся хотя бы на некоторое время?
– Как - шестая? Всего только шестая?!
– Ну, разумеется, если не считать...
– Нет, тех считать не будем. Неофициальные супруги - они не в счет. Людовики во Франции, например, не считают фавориток. С какой стати мы должны поступать иначе?
– Но, ваше величество, ни у одного Людовика не было такого количества жен!
– У царя Соломона было семьсот жен и еще триста наложниц, а он был великий мудрец. Неужели я глупее
– Но тогда были совершенно иные нравы...
– Ерунда. Нравы меняются, а жены остаются.
– ---
Людовик четырнадцатый себе под нос:
– Государство - это я! Хм.., неплохо сказано!.. Хорошо, а народ?.. Народ тоже буду я. И я же - король. Теперь, если народ восстает на короля, то это просто нонсенс в государстве!..
– ---
Людовик четырнадцатый - кардиналу Ришелье:
– Любезнейший кардинал, удивляюсь, как вам удается столь искусно расплетать интриги всех врагов Франции?
– О, ваше величество, это очень просто. Секрет в том, что я плету их сам, а потом ловлю всех на эту удочку...
– ---
Людовик четырнадцатый - кардиналу Ришелье:
– Ваше преосвященство, ходят упорные слухи, что Анна изменяет нам с этим проходимцем Бэкингемом. Вы пришли чтобы сообщить мне об этом?
– Нет, ваше величество, если бы это одно, я не стал бы вас беспокоить по столь ничтожному поводу.
– Что?! Вы сошли с ума кардинал! По-вашему, если королева Франции изменяет своему супругу - это пустяк?
– Отнюдь, ваше величество, я вовсе не это имел ввиду. Но одно дело, если на карту поставлена честь супруга, и совсем другое, если это - честь государства.
Король, приходя в бешенство:
– Честь государства?.. Это неслыханно! Запомните, кардинал, здесь, во Франции, государство - это я. И я не допущу позора нации. Я желаю быть уверенным, что наследник престола не будет иметь ни капли английской крови!
– Да, ваше величество, я лично позабочусь об этом...
– ---
Людовик пятнадцатый:
– Apres nois le deluge - после нас хоть потоп! Действительно, это будет после нас, и нам на это наплевать. А когда вода схлынет, плевки уже будут смыты. Точно так же, как после обеда завтрак не имеет никакого значения, а после ужина и обед упраздняется...
– ---
Один Фридрих - другому:
– В германской истории слишком много Фридрихов. Все Фридрихи, а толку мало.
– Однако во Франции тоже были одни Людовики, и ничего, жили.
– Франция нам не указ - у нас тут Россия под боком, а ни одного Петра нет.
– ---
Робеспьер - Дантону и Марату:
– Дела идут из рук вон! Надо кого-то казнить для острастки. Предлагаю кандидатуру Дантона. Кто за?
Дантон:
– Я против!
Марат:
– Я воздержался.
Робеспьер:
– Принято большинством голосов.
Дантона казнили, а чуть позже по тому же сценарию казнили и Робеспьера. Когда голосовали за Марата, он опять воздержался, но был убит в ванне Шарлоттой Корде. Опыт Французской Революции свидетельствует,что воздержание - самый приемлемый метод в революционных делах, но и он ничего не гарантирует.