Аполлон
Шрифт:
Отец советовал прийти в гавань и ребят пригласить: сегодня к обеду ожидался транспорт с Оранжерейного, который должен был привезти экзотические плоды марсианского стреляющего растения, впервые выращенные в земных условиях, на архипелаге.
Перечтя записку, Коля подошел к окну, включил максимальную прозрачность и долго смотрел вниз.
Улица жила привычной жизнью. Струились разноцветные транспортные ленты — каждому цвету отвечала определенная скорость. Многие, впрочем, предпочитали пешую ходьбу, особенно в такой погожий осенний денек. Правда, ветер был достаточно свеж, он заворачивал
Конечно, увидеть марсианскую гарангу и пострелять из нее в цель было заманчиво. Но выходить после вчерашнего на улицу… При одной мысли об этом у Коли мурашки побежали по спине.
Он отошел от окна, и перед глазами тут же всплыло вчерашнее.
В школьные каникулы, как известно, всегда находится множество дел, набегает масса занятий, и одно интереснее другого.
После волейбола Коля зашел в читальный зал, чтобы просмотреть свежие журналы. Больше всего его интересовал, конечно, шахматный вестник.
Увлекшись заковыристым этюдом, он засиделся допоздна, до самого закрытия.
Приморский бульвар встретил его сиянием панелей, говором и смехом оживленных прохожих, запахами йода и соли, крепнущим бризом, неутомимо тянущим с моря.
Куда идти мальчишке, если он свободен от уроков, а дело происходит в портовом городе и время не очень позднее? Ну, разумеется, в порт!
Мальчик шел, беспечно посвистывая, из головы не шла шахматная позиция.
За спиной почудился какой-то шорох, Коля оглянулся: позади ковылял, догоняя его, высокий, как башня, Аполлон. Мигом припомнился недавний эпизод с бананами. На этот раз, однако, Аполлон был без груза. Но все равно перемещался он тяжело, с трудом переставляя еле гнущиеся конечности.
— Что ты хочешь, Аполлон? — спросил Коля, от удивления слегка замедлив шаг.
В ответ послышалось лишь неразборчивое бормотание. Антенна на голове Аполлона покачивалась, словно куст под порывами ветра. Острое чувство жалости к роботу пронзило Колю.
— Говори помедленнее, — попросил он.
— Светло-синие… синие… — почудилось ему в бормотании Аполлона, который продолжал надвигаться на него.
— Ты, наверно, никак не приспособишься к тяжести. Сходи в роботомастерскую, — посоветовал Коля, переходя на другую сторону улицы.
— Два лесных озера, — выпалил Аполлон и двинулся за мальчиком, тяжело переваливаясь на ходу.
— Помочь тебе? Говори! — произнес Коля и остановился.
— И голос… тот же… — продолжал Аполлон. — У меня в памяти его обертоны записаны.
— Записаны? — наугад спросил Коля.
— Записаны, — радостно подтвердил Аполлон, — и время их, к счастью, не стерло…
— И что?
— Искра! Такое совпадение не может быть случайным.
— Ступай в техническую службу порта, — произнес Коля, начиная терять терпение. — Я не смогу помочь тебе.
— Ты, ты! Искра! Помочь, спасти… — подхватил Аполлон дребезжащим голосом.
— Вот, вот. Тебя там спасут, — ласково, словно уговаривая малого ребенка, проговорил Коля. — Знаешь, какие в гавани мастера-робототехники? Их даже в Зеленом городке знают!
Упоминание Зеленого городка произвело неожиданное действие: робот
«Бедняга, совсем разладился», — подумал Коля и двинулся не спеша вперед. Аполлон неожиданно догнал его и, протянув огромную лапу, похожую на клешню, коснулся плеча мальчика. Слегка обеспокоенный, Коля отпрянул: он знал, какой силой обладает белковый робот. Острый словно бритва резец, выпущенный на мгновение Аполлоном, оставил надрез на серебристой материи куртки.
Прохожие с недоумением смотрели на странную пару: впереди, запыхавшись от быстрой ходьбы, шел Коля, за ним, стараясь не отстать, двигался Аполлон. Самолюбие не позволяло Коле перейти на бег. На ходу он лихорадочно соображал, что делать. Аполлон ведь, в сущности, безобиден. Как ребенок. Просто с мыслительным аппаратом и памятью что-то не в порядке, но это пройдет, когда он адаптируется к земным условиям, приспособится к тяжести. У него саморегулирующиеся системы. Между тем, если сообщить по инфору в технический центр о происходящем… Кто их знает, как там отнесутся к Аполлону?.. Да потом, сейчас и остановиться опасно. Коля прибавил шаг.
Какая-то женщина, идущая навстречу, уступила дорогу и вскрикнула, глядя на них.
Коля подумал, что все происходящее похоже на дурной сон. Но плечо, еще нывшее от крутой хватки Аполлона, убеждало, что это реальность.
— Мальчик, что у вас происходит? — спросил мужчина в форме сотрудника гавани.
— Все в порядке. Мы играем! — крикнул Коля, не желая привлекать ничьего внимания.
Мужчина покачал головой, глядя им вслед.
Коля бросил взгляд по сторонам и едва не расхохотался. Как это он сразу не догадался? Проще простого избавиться от назойливого преследователя с помощью бегущей ленты. Где уж неуклюжему Аполлону состязаться с ловким мальчишкой? Перепрыгивая с одной ленты на другую, он быстро добрался до самой скорой. Шершавый поручень, за который он ухватился, придал уверенности, в ушах сладкой музыкой запел ветер.
Когда Коля оглянулся, Аполлон остался далеко позади. «Белковый побудет один и сам собой придет в норму», — подумал Коля. Он помахал Аполлону рукой, и тот исчез за поворотом.
Порт, как всегда, жил напряженной жизнью. В свободное время Коля мог часами наблюдать, как стройные плазмоходы швартуются у многоярусного причала, как споро и весело идет работа по погрузке и выгрузке. Не зря гавань называли портом четырех стихий — ведь здесь скрещивались морские, сухопутные, воздушные и космические пути.
Знакомых ребят Коля в порту не нашел, но ему и одному не было здесь скучно.
Миновав причалы, он незаметно углубился в старую часть порта. Древние пакгаузы, заросшие у основания мхом, чем-то напоминали старинные крепости — быть может, узкими зарешеченными окнами, похожими на бойницы. Кое-где под открытым небом валялись механизмы, которыми никто не пользовался, ветхие машины, давно пришедшие в негодность. Коля переходил от одной к другой, пытаясь угадать их назначение. Задачки похлестче шахматных! Изломанное, ржавое железо, подгнившие доски, пахнущие прелью, покоробившийся от времени и непогоды пластик…