Аполлония (ЛП)

Макгвайр Джейми

– С пистолетом?
– спросила я, пристально глядя на Бэнджи.

Его глаза отчаянно умоляли поверить ему.

– Как раз таки наоборот, - сказал Сэй.
– Он высвободился сам и не напал на меня. Наоборот, он упросил меня помочь ему в твоем спасении.

Здание затряслось снова, на этот раз еще сильнее, что мы почти попадали на пол. Бэнджи схватил меня и удержал от падения головой вперед прямо на один из столов.

Я вырвалась из его объятий.

– Рори, - зашептал он, сдвинув брови вместе. Прежде чем

он снова начал говорить, Рендлешам направился в нашу сторону и снова Бэнджи направил свой пистолет на доктора.

– Только попробуй, - сказал Бэнджи, прищурив глаза. Он так сильно держал оружие, что даже проступили вены на его трясущихся руках.
– С удовольствием выстрелю вам прямо в лицо.

Сэй вдруг увидел Тсави и кинулся к ней.

– Что? Тсави? Тсави!
– он поднял ее на руки и затем посмотрел на меня влажными глазами.
– Хамех в трех милях восточнее отсюда. Где Аполлония?

– Крыша.

Сэй увидел породу и аккуратно опустил Тсави вниз. Затем, он пулей вылетел через разрез в пластиковой стене и поднялся вверх по ступеням.

Бэнджи оглядел комнату, с тошнотой от того, что увидел, пока его взгляд не упал на мужчину средних лет на столе. Его глаза округлились.
– Папа?
– закричал он. Он немедленно начал отсоединять от мужчины провода и внутривенные установки.

Брин завернула из-за угла и побежала к столу отца, ее запястья все еще были связаны вместе.

– Папочка?
– она пронзительно закричала.
– Что вы наделали?
– закричала она на Брахмбергера.

Он начал плакать и откатываться назад, сидя на стуле рядом.

– То, что я думал...я думал то, что это правильно ради науки.

– Папа? ,-позвал Бэнджи, пару раз слегка ударив мужчину по лицу.

– Пап!

Брахмбергер подошел к подносу и взял шприц.

– Вот, - сказал он, щелкнув по нему пару раз.

– Не трогайте его!
– сказал Бэнджи, наставляя на его пистолет Брин.

Брахмбергер проигнорировал его, вбрызнув неизвестно какую жидкость из шприца во внутривенную установку, которая все еще была прикреплена к руке мужчины.

Мы наблюдали за этим пару секунд, ожидая результата от действий Брахмбергера.

Мужчина моргнул.

– Папочка?
– закричала Брин.

Здание сотряслось снова, на этот раз с такой силой, что кусок потолка рухнул на пол. Стальная рама заскрипела.

Бэнджи помог отцу подняться со стола.

– Брин! Давай, помоги мне!
– сказал Бэнджи.

Я взяла скальпель и срезала удерживающие наручники с рук Брин.

Вместе с Бэнджи, они подняли своего отца на его вялые ноги. Бэнджи вложил руки отца в руки Брин.

– Уведи его отсюда!

– Бэнджи?
– сказал он и потянулся к сыну.

– Я здесь, пап, но тебе нужно идти. Бэнджи быстро обнял его и дал Брин сигнал, чтобы та увела его одна.
– Уведи его южнее, Брин! Не останавливайся, пока

пожар не пропадет из виду!

Брин плотнее обвила его руки вокруг своей шеи и приподняла его, чтобы он смог опереться на нее. Она вышла с ним так быстро, как могла.

Следующий взрыв. От него у меня застучали зубы, и я упала на колени.

Бэнджи помог мне подняться на ноги.

– Нам нужно выбираться отсюда тоже, Рори!
– сказал Бэнджи, дергая меня за руку.

– Дети, - сказала я, потянувшись в обратную сторону.

Брахмбергер покачал головой.

– Их нельзя двигать. Они оба в вегетативном состоянии так же, как и женщина.

Я взяла 9мм из рук Бэнджи и нацелилась на Брахмбергера.

– Это вы с ними сделали?

– Они уже достались нам в таком состоянии. Я не знаю почему. Я много чего не спрашивал с тех пор, как присоединился к Маджестик. Я выучил, что лучше многое не знать. Он опустил глаза на девочек.
– Я останусь с ними, - сказал он, садясь на свой стул в углу.
– Это то немногое, что я могу сделать.

Рендлешам схватил пару вещей, как будто он обирался улизнуть, но Бэнджи выхватил пистолет из моих рук и выстрелил. Я подпрыгнула, а Рендлешам лежал на полу с простреленным коленом, рядом с корчившимся Теннисоном.

– Они все должны остаться со своими пациентами, - сказал Бэнджи, его голос надломился.

Он схватил меня за руку и вывел через прорезь в пластике.

Громкое лязганье за мной и Бэнджи не напрягло нас, в отличие от криков доктора Брахмбергера.

Я повернулась, увидя Брахмбергера у чистой пластиковой стены, его стул лежал перевернутым на полу. Он уставился на Тсави, которая дергалась и двигалась очень странным образом.

Я сделала шаг навстречу, но Бэнджи остановил меня.

– Она жива!
– сказала я с улыбкой полной надежды.
– Она встала!

Бэнджи указал на руки Тсави. Когда Сэй положил ее обратно на стол, ее рука упала на тот стол, где размещалась порода.

Густая темно красная слизь просачивалась из пор породы. Сначала мне показалось что субстанция потекла вверх по руке Тсави в ее раны, но когда я пригляделась я смогла различить что это двигалась не сама слизь, а маленькие создания внутри красного шлейфа. По тесктуре и по виду они были похожи на личинки, каждый такой же величины как и человеческий большой палец.

Теннисон встал и вытащил ручку из глаза с воплем. Прикрывая свою рану, он подошел к трясущемуся телу Тсави с удивлением.

– Вот оно. Это оболочка пришельца! И они ее превращают!

– Мы должны идти, - сказал спокойным голосом Бэнджи.

– Чего же вы ждете, Доктор Брахмбергер? Добудьте нам образец!
– сказал Теннисон.

Брахмбергер принес чашку для бактереологического посева и с дрожью поскреб красное вещество.

– Вот так, - сказал Тениссон, его руки пархали над Тсави.