Апология здравого смысла

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Вам кого?

— Извините, — сказал Дронго, — я пришел к Оленеву. Его здесь нет?

— Он сейчас придет, — кивнул незнакомец, — проходите, садитесь. Вы, наверно, тот самый эксперт, о котором нам говорил Валерий Петрович. Я Кроликов Георгий Сергеевич, руководитель технического отдела издательства. А это наши консультанты. Фуркат Низами, — показал он на седого невысокого мужчину с характерным азиатским лицом, — и Евгений Юрьевич Сидорин, — показал он в сторону второго.

Тот был кряжистый мужчина среднего роста, с круглым лицом и в очках. Он приветливо кивнул, с любопытством разглядывая

гостя.

— Хорошо, что вы приехали, — сказал Кроликов, — а то у нас уже считают, что здесь водятся домовые или привидения. А я ни в какие привидения не верил и не поверю. Кто-то просто переложил эти рукописи в другое место, и мы их не можем найти. Обычный писательский бардак.

— Не стоит так говорить, — нахмурился Евгений Юрьевич, — никто эти рукописи не мог переложить. Они пропали, и нужно говорить об этом прямо и открыто. Кто-то их намеренно забрал. Не нужно выдавать желаемое за действительное.

— Я говорю о том, что не стоило сразу поднимать панику, — возразил Кроликов, — сначала нужно разобраться.

— Правильно, — вставил Фуркат Низами. У него был мягкий и певучий голос с сильным акцентом. — Не нужно никого обвинять. Будем разбираться.

— Но рукописи пропали, — напомнил Сидорин, — а это уже конкретный факт, с которым ничего не сделаешь.

В комнату вошел Оленев. Он был со своей неизменной палкой и тяжело шагал, опираясь на нее.

— Доброе утро, — протянул он руку гостю, — вас уже ждут. У Феодосия Эдмундовича собрались все наши руководители. Пойдемте туда. А потом они соберут весь наш коллектив.

Дронго пожал ему руку и последовал за ним.

— У нас такое руководство, — услышал он недовольный голос Кроликова, — сначала сами разговаривают с экспертом, дают ему свои руководящие указания, а уже потом собирают всех остальных.

Оленев обернулся, улыбнулся.

— У него такой характер, — примиряюще сказал он.

Они прошли по коридору, вошли в приемную. Из нее можно было попасть в кабинеты директора и главного редактора, расположенные напротив друг друга. В приемной находилась пожилая женщина с доброжелательным и мягким выражением лица.

— Здравствуйте, — приветливо сказала она, — проходите. Они вас ждут.

В просторном кабинете директора издательства находилось еще трое мужчин. Директор издательства сидел за своим столом. Феодосий Эдмундович был известный ученый, много лет проработавший в Институте мировой литературы и даже некоторое время возглавлявший Союз писателей Москвы. Ему было уже под восемьдесят. У него была строгая, седая борода, кустистые брови, мощное телосложение. Он напоминал купцов первой гильдии, которые знали цену и своему опыту, и своей прожитой жизни, и нажитым капиталам. С правой стороны расположился главный редактор Юрий Михайлович Светляков. Это был молодой, достаточно известный прозаик, уже давно тяготившийся своими обязанностями в этом издательстве. Высокого роста, с короткой бородкой, немного курчавыми волосами, похожий на повзрослевшего сатира, он насмешливо смотрел на входившего эксперта. Светляков, как умный и начитанный человек, был немного циником, поэтому он не придавал особого значения исчезнувшим рукописям, полагая, что они просто потеряны в издательстве.

Но спорить со Столяровым ему не хотелось.

С левой стороны от директора сидел его заместитель. У него были резкие, словно вырубленные, черты лица, темные волосы, острый кадык, узкие лисьи глаза, характерные скулы, возможно, среди его предков были и азиаты. У него был скрипучий, неприятный голос, в отличие от Светлякова, у которого был мягкий тенор.

— Здравствуйте, — поднялся директор, протягивая руку, — спасибо, что нашли время к нам приехать. Валерий Петрович говорил, что мы можем обращаться к вам как к господину Дронго?

— Меня обычно так называют.

— Познакомьтесь. Иван Иванович Передергин и Юрий Михайлович Светляков.

Рукопожатие первого было сильным, волевым. У второго была расслабленная ладонь интеллектуала. Они расселись за столом для совещаний, куда прошел и Столяров.

— Очевидно, вы знаете, что у нас произошло, — начал Феодосий Эдмундович. — Сначала некий неизвестный автор присылал нам свои опусы, а потом мы случайно выясняем, что он пишет почти документальную прозу, если можно так сказать. Мы обратились в милицию, но нас там явно не поддержали и не поняли. Затем Юрий Михайлович решил обратиться в институт судебной экспертизы, к своему знакомому. И когда мы приняли решение отправить эти рукописи на экспертизу, они пропали. Разумеется, это неприятно и вызывает некоторые вопросы, которые мы хотим разрешить с вашей помощью, уважаемый господин… Простите, как вы сказали?

— Дронго…

— Да, господин Дронго.

— Возможно, не пропали, — заметил Светляков, — но мы их нигде не можем найти.

— Их унес какой-то вор, — жестко вставил Передергин. — Нужно найти этого человека, чтобы он больше не мог воровать у нас рукописи. Передать дело в милицию, и пусть они найдут вора.

— Не нужно так категорично, Иван Иванович, — вмешался Столяров, — господин эксперт сам во всем разберется. Мы уже пытались достучаться до наших правоохранительных органов, но, к сожалению, они не всегда к нам прислушиваются.

— Пусть разбирается, — согласился Передергин, — но нам нужно предупредить всех, что в издательстве работает эксперт и теперь все бумаги должны быть на особом контроле.

— У нас не режимное предприятие, — вставил Светляков, — и не нужно никого пугать. Пусть господин эксперт спокойно работает. Если понадобится, я готов уступить ему свой кабинет.

— Это будет очень хорошо, — обрадовался Столяров, — тогда так и сделаем. А вы можете пока работать у меня в кабинете. Я думаю, мы не поссоримся. У вас есть какие-нибудь пожелания или просьбы? — спросил он у гостя.

— Мне нужно ознакомиться с личными делами каждого из ваших сотрудников, — сообщил Дронго.

— Это не проблема, — сразу ответил Феодосий Эдмундович, — мы позвоним в отдел кадров Союза писателей, и вы можете подъехать на Поварскую и там просмотреть все дела, которые вас интересуют. Что еще?

— Больше ничего. Я постараюсь не особо надоедать вам своими просьбами и как можно скорее завершить свое расследование.

— Мы готовы заключить с вами договор на юридическое обслуживание, — напомнил Столяров, — Иван Иванович заключит с вами договор.