Апостол Смерти
Шрифт:
Я зажмурился и стиснул зубы. Если бы ты только знал, майор, как же не вовремя ты решил поиграть в хозяюшку и доброго дядю!
— Тише, — прошептал я и дотронулся до Лериного локтя. — Спокойно, спокойно, только не кричи! А лучше сходи за мукой. С ним об этой фотке и поговоришь. Лер, не делай глупостей, ещё не поздно назвать таксисту другой адрес.
Слушать меня она, конечно, не стала, но и кричать в трубку тоже.
— Я буду не скоро, — отрезала она и с иронией добавила: — дядя Рома. Сходи сам в свой магазин!
И бросила
Сомнительный дружок Леры обитал в общежитии, что в нашем городе называют «гостинкой». Одноподъездное девятиэтажное здание с двумя лифтами и длиннющими коридорами, испещрёнными сотнями дверей. За каждой крохотная прихожая, — она же и кухня — в которой не развернуться, совмещённый санузел с миниатюрной «сидячей» ванной, и единственная комнатка. На первом этаже находилась колясочная, какие-то салоны, офисы сфер услуг и помещение вахтёра, которому, естественно, плевать с высокой колокольни, кто к кому приходит и в какое время собирается уйти. Практически ничего общего с «общежитиями» у этих домов супер эконом класса я не видел. Разве что буйные соседи да не вытравляемые клопы и тараканы.
На зелёной двери жирным чёрным маркером была нарисована огромная пентаграмма с непонятными рунами, а над ней надпись «Welcome to Hell».
Хеллсинг встретил Леру небрежной улыбкой, иронической и самодовольной от знания какой-то истины.
— Как здорово, что ты наконец решила зайти ко мне в гости. — Он пропустил Леру в тесный коридор и притворно заботливо расстегнул ей пальто. — Так неожиданно, правда! Спасибо, что снизошла до меня.
— Откуда у тебя эта фотография? — дрожащим голосом произнесла она.
Хеллсинг снял с неё пальто, забрал торбу, повесил на крючок и невозмутимо ответил:
— Сам лично сделал. Завалялась у меня на компе, ну и вот, решил тебе показать, порадовать. Ну скажи, мне же это удалось? Тебе понравилось? — Поскалившись, он стёр с лица улыбку и добавил уже другим тоном: — Ты разулась? Проходи!
Лера уже не тратила впустую слова. Поспешно выскочила из сапог и зашла в комнату со старым ремонтом, шаткой мебелью, разбросанными повсюду вещами и мусором.
Я обратил внимание, что больше всего в этом хаосе доминировали пачки из-под сухариков и чипсов, а также расставленная тут и там грязная посуда и пустые бутылки из-под пива. На пошарканном компьютерном столе стояла кружка пенного, вяленая рыба на газете и пустая бутылка объёмом в два с половиной литра.
Надпись на этикетке заставила меня смириться с тем, что ничего хорошего от этого визит в гости ждать не придётся.
— Он выжрал больше двух литров крепкого пива! — предупредил я Леру.
Хеллсинг запер входную дверь на ключ. Связка ключей отправилась в карман его трико, и тогда-то я впервые за своё… «существование» всерьёз стал опасаться за чужую жизнь.
Лера тоже заметила, что оказалась в ловушке, и встала с прогнутого дивана, на который только успела сесть.
— Зачем ты спрятал ключи?
Хеллсинг вошёл в комнату, развернул от стола старый деревянный стул, уселся
— Сядь, — приказал он. Лера ни на шутку разволновалась.
— Лёша… Давай не будем делать глупос…
— Не бойся, насиловать тебя не буду! — Парень от нетерпения задёргал рукой. — Всралась ты мне! Сядь, говорю, и давай уже… поговорим!
Лера колебалась, смотрела то на него, то на закрытую дверь, то вскользь на меня, но в итоге всё же села на край дивана и тоже сцепила пальцы.
— Лер? — подал я голос. — Дело добром не кончится. Позвони Демиду, пускай приедет… Ну хоть сообщение ему отправь, чтоб знал, где ты!
Упоминание о Сумраке подействовало на неё не так, как бы я хотел, и Лера словно бы отключила инстинкт самосохранения. Совсем как я, в тот день, когда последний раз сидел за рулём.
— Где ты их фотографировал? — Растерянность её как ветром сдуло. — И почему они были вместе?
Хеллсинг тихо рассмеялся.
— Лёша! — строго, как учительница, выдала Лера. — Расскажи мне, что ты знаешь! Кем они… Откуда они знают друг друга?
Парень резко выпрямился и с оскалом сумасшедшего выдал кривляющимся голосом:
— Крошка сын к отцу пришёл, и сказала кроха: «Как же я произошёл от такого лоха?». Что, неужели так трудно было догадаться?! Нет, ну серьёзно, Лера!
— Нет… — мотнула та головой. Это был не ответ на вопрос, а отрицание, нежелание признавать правду, что всё стучится и стучится в окно разума, но так и остаётся непринятой гостьей. — Нет, этого не может быть…
— Да с чего бы мне врать?!
Опровергнуть ей было нечем, и Лера, поёрзав, как на разбитом стекле, снова вскочила на ноги и заходила по комнате. Хеллсинг торжествующе наблюдал за ней.
Лера несколько раз обогнула тесную жилплощадь, — при этом наступив на шуршащую пачку из-под чипсов, споткнувшись о «пилот» и пнув пустую бутылку — остановилась и пораженчески выговорила:
— Давно ты знаешь?
— О них — с Нового года. Отмечали с компанией у Сумрака, и майоришка этот тоже пришёл. Ненадолго, правда, но провести фотосессию и запомнить его, как видишь, я успел. А вот то, что он закрутил с твоей мамкой, я только вчера понял, как его увидел.
Лера беспомощно обхватила рукой лоб и в третий раз опустилась на диван. Тогда-то в Хеллсинге щёлкнул выключатель. Он вмиг перестал сиять, вернулся в прежнюю позу, — сгорбившись, сцепил пальцы — и, вновь уронив на лицо чёлку, вонзил в Леру стеклянные глаза.
— А теперь поговорим.
— Может, он не знает! — вспыхнула надеждой Лера. — Может, Дёма не знает, что на самом деле его… его…
— Мать твою он знает? — отрезал Хеллсинг. Он очевидно начинал раздражаться. Конечно, отнюдь не для обсуждения семейной драмы он заманил сюда Леру, и это было понятно сразу. По крайней мере, самому адекватному из всех здесь собравшихся.
— Видел несколько раз, — потеряно произнесла Лера. — Здоровались даже.
— Я на днях ему звонил, хотел зайти. Он сказал, что сейчас занят — возит отца с его бабой по магазинам, пока его тачка в ремонте.