Апостолы Революции. Книга вторая. Химеры
Шрифт:
– Всех? – недоверчиво прищурился шпион. – Или только тех, кто уже успел скрыться?
Гримаса, исказившая красивое лицо Сен-Жюста, показала, что удар достиг цели.
– Не было ли это частью плана? – безжалостно продолжал гость. – Ценный агент, чтобы отвести от себя подозрения, сдает своего собрата, который, в свою очередь, выдает все – согласно его утверждению – имена и адреса. Правда, больше никого поймать не удается. Что неудивительно, поскольку остальные агенты были предупреждены об операции, а то и сами ее организовали. Схваченный агент ничем не рискует: его миссия выполнена,
Сен-Жюст слушал, облокотясь о дверной косяк и нервно покусывая губы.
– Возможно, Барер догадался о твоих подозрениях на счет его красотки, – не унимался агент, – и решил сбить тебя со следа, который неизбежно привел бы к нему. Теперь она в безопасности, а он беспрепятственно может продолжать свои сношения с роялистскими или английскими – что зачастую одно и то же – шпионами. Барер подбросил тебе на растерзание мелкую сошку – и ты клюнул на приманку. Убежден, у схваченного шпиона даже не было обнаружено ничего, что доказывало бы его…
– Ошибаешься! – резко оборвал собеседника Сен-Жюст и не без удовольствия добавил: – У Стаффорда были найдены копии документов, предназначавшиеся для передачи английскому кабинету.
– Ах вот как! – присвистнул агент. – И что же это за документы, позволь спросить?
– Не имеет значения, – уклончиво ответил Сен-Жюст. – Главное, что они доказывают его намерение…
– Не-ет, гражданин, – снисходительно улыбнулся молодой человек, – куда важнее знать, кто снабдил англичанина информацией. В чьем распоряжении находились оригиналы документов, и кто мог скопировать их, чтобы передать Англии?
Костяшки пальцев Сен-Жюста хрустнули, с такой силой он сжал кулак. Шпион терпеливо ждал, медленно раскачивая бокал в руке и не спуская глаз с темно-бордового напитка. На исходе второй минуты ожидания он поднял глаза на Сен-Жюста, все так же в задумчивости стоявшего в дверном проеме между гостиной и кабинетом, и поразился бледности, покрывшей, словно венецианская маска, его лицо.
– Среди бумаг Стаффорда были документы, которые проходили только через Комитет общественного спасения, – глухо проговорил Сен-Жюст. – И Вадье, несомненно, догадается об этом, если уже не догадался.
– Значит, утечка идет от одного из Одиннадцати, – безапелляционно заключил агент. – Вернее, из десяти, – поправился он, – ведь тебя мы, разумеется, в расчет не берем.
– Все не так просто. Документация проходит через руки десятков секретарей, редакторов, переписчиков, каждый из которых мог соблазниться английскими деньгами.
– Вся ли документация? – уточнил шпион.
– Бывают, конечно, исключения, – нехотя признал Сен-Жюст, – но они редки.
– И среди найденных у Стаффорда документов таких исключений не
– К чему ты клонишь? – нахмурился Сен-Жюст.
Бесполезный вопрос, ответ на который он уже знал. Агент лишь передернул плечами: мол, к чему повторять очевидные вещи?
В гостиной вновь воцарилась долгая тишина, оттеняемая шумом ливня за окном. Сен-Жюст смотрел на стекавшие по стеклу струйки, пытаясь догадаться, где один быстрый ручеек сольется с другим и нагонит ли их третий, самый проворный или самый дерзкий.
– Я думал об этом, – заговорил он, обернувшись к гостю, все так же сидевшему в кресле, закинув ногу на ногу. Его бокал опустел. – Не исключено, что среди документов, найденных у Стаффорда, были те, что еще не попали на стол секретарей. Но гадать, кто из членов Комитета продал их Англии, – порочный путь, рискующий привести к расколу в правительстве.
– Зачем гадать? – улыбнулся агент. – Ответ лежит на поверхности. Не приходило ли тебе в голову, что Демайи случайно узнала о сделке своего любовника с англичанами и решила помешать предательству?
– В этом случае она написала бы Комитету. Не было никакой необходимости адресовывать письмо лично мне.
– Всегда есть риск, что письмо попадет не в те руки. Ты сам был свидетелем подобной оплошности. А так, и волки сыты, и овцы целы.
– Зачем Демайи выдавать человека, от которого зависит ее благосостояние и безопасность? – с сомнением покачал головой Сен-Жюст.
– Возможно, она испугалась, что он впутает ее в свои опасные игры. Или дама ищет нового покровителя? – холодные голубые глаза внимательно взглянули на депутата. – Тебе стоит потолковать с ней, гражданин. Уверен, ей есть, что рассказать о делах своего любовника. И судя по этому письму, она готова раскрыть свои маленькие тайны.
– И то верно! – подхватил Сен-Жюст тоном человека, только что осененного спасительной догадкой. – Завтра же нанесу ей визит! Думаю, она будет счастлива снова встретиться со мной и непременно поделится своими секретами, да и Барер не станет возражать.
Злая ирония этих слов, однако, шпиона не обидела. Он лишь равнодушно пожал плечами и проговорил с небрежностью учителя, исправляющего ошибки ученика:
– Зачем наносить ей визит? Достаточно пригласить ее в Консьержери. От такого приглашения она не сможет отказаться. А Барер… С каких пор тебя волнует недовольство Барера?
– Я не желаю швыряться союзниками, во всяком случае, до того, как… – Сен-Жюст осекся, рассудив, что сказал достаточно, и продолжил с легким укором: – Не ты ли предостерегал меня месяц назад не трогать Демайи?
– Времена изменились, – сквозь зубы процедил агент, от которого не ускользнула оскорбительная осторожность шефа.
– Верно, – кивнул Сен-Жюст и опустился в кресло напротив собеседника. – Времена изменились, потому-то Барер и его женщины занимают меня сейчас куда меньше, чем Вадье. Ты был прав, говоря, что Демайи не стоит того, чтобы тратить на нее время. Я признаю свою ошибку и прошу тебя прекратить расследование. Если ты его еще не прекратил, – добавил он, усмехнувшись.
Молодой человек опустил голову, словно признавая справедливость предположения Сен-Жюста.