Апотекарий
Шрифт:
Я закрепил узелок и флягу на поясе и послушно вышел на улицу, аккуратно закрыв за собой дверь. Снял с шеи другой кожаный шнурок, почувствовав пальцами тёплый камень в оплётке. Я сделал его сам, совсем ещё маленьким, когда только начинал своё обучение. Все эти годы он был со мной, дорогой оберег, но сейчас и он, и я готовы прощаться. Встал на носочки, дотягиваясь до верхнего косяка, и уложил его там. Это подарок домовому в благодарность за всё то время, что он заботился и берёг меня.
После этого подошёл к кухонному окошку, рассматривая безмятежное лицо бабули
– На-ка тебе на память, – она протянула в кулаке тёмную тряпку. Я подставил ладонь, и на неё упал кусок янтарного камня, красивой овальной формы, немного сплюснутый в центре и с удивительными красными нитями-всполохами внутри.
– Сожми покрепче и держи как родное сердце.
Я последовал её указаниям, сжимая камень крепко и осторожно. От кулака по руке побежало медовое тепло.
– Что… – в следующий миг меня с такой силой дёрнуло сразу за всё тело, что я онемел от неожиданности. Мир крутанулся, я зажмурился, интуитивно сжимаясь и затаив дыхание. Почувствовал, что порыв меня отпустил и выдохнул. – …это?
Всё случилось настолько молниеносно, что окончание вопроса успело эхом зацепиться за его начало.
Открыл глаза и обомлел: родная опушка, как и дом с бабулей, передо мной отсутствовали. Совсем. Я со своими вещами стоял в одиночестве по щиколотку в воде на каком-то мрачном болоте. Вдалеке гремел гром, и сумеречный туман расползался густым полотном по земле. Мне стало жутко от этого места. Возле ноги что-то проплыло, я ощутил лёгкую рябь, а над головой стрелой пронеслось крикливое нечто, отчего я рефлекторно сжался, запоздало чувствуя под пальцами нарастающую теплоту магического камня.
Разжать кулак я не успел.
Глава 1
Меня снова с силой дёрнуло и вытолкнуло куда-то в новое место.
Я замёрз ещё до того, как успел хоть что-то вокруг увидеть и распознать. Хапнув ледяного воздуха, зашёлся в безудержном кашле. Мокрые ноги жгло, лицо и уши моментально замёрзли, и я весь крупно задрожал, покрываясь гусиной кожей. Внутри всё съёживалось, стараясь удержать тепло, мысленно я отдавал себе команды: «Двигайся! Шевелись! Нельзя стоять!»
Неимоверным усилием я заставил себя открыть зажмуренные веки и хотя бы ноги переставить. В глаза ударило белое – ослепительно чистый сверкающий под солнцами снег. Я снова зажмурился, спасаясь от этого удара и ещё сильнее ужимаясь. Шипел на себя, ясно понимая: если останусь стоять столбом, точно окоченею – настолько лютый вокруг мороз. И откуда бы ему взяться?! Середина лета в самом разгаре! Нужно срочно принимать меры, пока разум ещё при мне и тело худо-бедно, через лихорадочную тряску, ещё что-то может. Например, сжать одеревеневший кулак с камнем и снова куда-то улететь. Лучше так, чем застывать в этих невозможных снегах.
В этот раз меня выбросило в какой-то лес: первое, что я услышал, это встрепенувшихся птиц и шелест листвы под порывом ветра.
Промёрзшие и онемевшие
С усилием перевернулся, быстро и агрессивно растирая лицо, уши и руки. В какое-то мгновение мне показалось, что ладони задымятся, но вместо этого я добился колющего послушания мышц и взялся спасать ноги. С трудом и осторожностью снял летние, совсем недавно мягкие и удобные ботинки, подтянул обледеневшую штанину – вторая с треском переломилась, и начал растирать конечности, используя поддержку травы и летнего жара.
Осмотреться успею, главное спасти все части собственного тела, не просто покусанного, а пожранного морозом.
Нет, действительно, неужели в мире есть настолько холодные места? Что даже с моей закалкой так пробрало, а бабка зимами сил не жалела, гоняла меня и в хвост и в гриву по снегу, да в самый мороз, чтобы с детства крепок был.
Мне, как назло, стало любопытно разузнать о том леденящем месте, но продолжать знакомство с миром таким образом я отказываюсь. По крайней мере пока.
Заметил, как от меня и чемодана растекаются тонкие шлейфы пара – хорошо же изморозью покрыло. Задержись я там ещё мгновения, то точно могла образоваться прочная ледяная корка. По спине пробежали мурашки от воображения – это могла быть жуткая погибель.
Вернув себе более-менее привычные ощущения и стараясь не морщиться от горящих стоп и остаточных острых покалываний по всему телу, я наконец осмотрелся. Ахнул, инстинктивно отползая назад: прямо передо мной в густом тумане тонул зелёный обрыв. Травяной ковёр с мшистыми кочками и местами выпирающими мощными древесными корнями чётко подчёркивали опасную грань, но её близость всё равно заставляла сердце замирать.
Тем не менее это всё ещё был лес: исполинские закомелистые деревья росли порознь друг от друга, переплетаясь корнями и ветвями, создавая хитросплетённые пути под кронами и над землёй. Стоило мне задрать голову вверх, как я увидел зелёное небо из-за обилия плотной, густой листвы. И солнечные лучи, словно звёзды, пробивались между листьев и ветвей, принося на землю удивительно много света и тепла.
Я и помыслить не мог, что лес может быть таким.
Безмятежные ветры там, наверху, трепали древесные покровы, создавая подвижные игры света и теней. Их шёпот и шелест только подчёркивал окружающую величественную тишину.
Окончательно отойдя от мороза, я поднялся, осторожно ступая босыми ногами по мягкой траве и всматриваясь ещё усерднее. Оказалось, что весь этот лесной массив раскинулся по скалистым обрывам. Я предположил, что это скорее всего каньон – слишком уж глубокий и плотный туман скапливался внизу, скрывая каменистые основания. Словно густая неподвижная река, он обтекал камни и землю, вызывая свой страх и восторженный трепет. Судя по его движению, ветер туда добирался слишком поверхностно. Или только сейчас, когда вокруг он веял лишь слегка. Что также странно, учитывая, что сейчас Дезий – сезон вольных ветров и бурных потоков. В это время они гуляют во всю свою безудержную мощь по всем уголкам и закоулкам мира. Видимо, я попал в затишье.