Аптечное дело
Шрифт:
— Приступайте к работе. Но до медицинского осмотра не трогайте труп. Врач появится через несколько минут.
Один из них начал щелкать камерой, Бескудников достал папиросу и еще глубже надвинул кепку.
— Ты говоришь, Андрей, этот человек работал у тебя и последнее время следил за Верой Табаковой?
— Клиент, обратившийся в мое бюро, сказал, что девушку шантажируют и ей надо помочь. Девушка, якобы не хочет обращаться в милицию, поэтому они решили воспользоваться моими услугами. Такое было объяснение. Гамлет отправился в Москву позапрошлой ночью,
— Кто же был ваш клиент? — спросил я.
— Я уже звонил в свое питерское бюро и получил подтверждение правильности имени и адреса. Вот они. — Барсуков протянул Бескудникову клочок бумаги.
— Ирина Лисянская, — вслух прочел начальник милиции.
— Как она выглядела? — спросил я.
— Высокая красивая девушка с хорошей фигурой, блондинка, прекрасно одета, хорошо говорит…
На лице моем не отразилось никаких чувств, но я подумал о том, как скоро судьба вновь столкнет меня с Ларисой Бурциевич.
13
Человек из ФСБ по фамилии Сысоев сказал:
— Анна Поликарповна сообщила, что накрыла ужин в половине восьмого, потом все убрала, вымыла посуду и ушла домой в девять часов. Табаков же в это время сидел и читал в гостиной.
— И он не предупреждал ее о том, что собирался куда-то идти, — добавила Вероника.
— А зачем профессору извещать ее о своих планах? — вставил я.
Ответа не последовало.
Я в третий раз повторил свою историю, она звучала уже почти как официальное заявление. Мы с Вероникой ответили на огромное количество вопросов.
Вероника сказала, что не знает никакой Ирины Лисянской.
— У меня нет знакомых с такой внешностью, — добавила она. — К тому же меня никто не шантажировал.
Сысоев передал описание и адрес этой особы в Питер для дальнейшего наведения справок. Врач подтвердил мой диагноз и официально констатировал смерть Папазяна. Потом он удалился. Труп увезли в закрытой машине, прибывшей несколько позже. Были сделаны необходимые фотографии и сняты отпечатки пальцев. Менты тщательно обследовали лабораторию и весь дом.
— Вы вполне доверяете Анне Поликарповне? — спросил Бескудников.
— Полностью, — ответила Вероника. — Мы знаем ее много лет, по-моему, она даже ни разу не покидала Усмановск. Вы сможете здесь узнать о ней абсолютно все.
Сысоев потер чисто выбритый подбородок и спросил:
— А вам когда-нибудь угрожали раньше?
— Нет. Только те записки в Москве, о которых мы вам рассказывали.
— Вы сказали, что в финансовом отношении ваш отец — вполне обеспеченный человек?
— Да.
— Но никаких требований выкупа до сих пор не после довало.
— Похищение с целью получения выкупа, — заметил я, — никак не вяжется с теми двумя или тремя организованными несчастными случаями в лаборатории.
— А разве доказано, что они были «организованы»? Вы обращались в милицию?
— Конечно, — ответила Вероника. — Но они
— Мы сделали все, что смогли, — объяснил Бескудников. — Но в конце концов в химических лабораториях самом деле сплошь и рядом происходят несчастные случаи.
— Иногда. Но…
— Ваш отец когда-нибудь уходил из дома на ночь? Вы понимаете, я должен знать все. Вы говорите, ему еще не пятидесяти. Это не так много. Не хочу вас оскорбить. Но у него могла быть личная жизнь, он мог и отлучаться куда-нибудь время от времени. Может быть, и на этот раз он уехал куда-нибудь к друзьям, решил остаться где-нибудь на даче или на охоте…
— Мы знаем не больше, чем вы, — объяснил я. — Я рас сказал всю предысторию. Теперь уже вам придется объяснять, почему пытались похитить девушку, почему стреляли в меня в номере гостиницы, почему появился и исчез господин Пирчюпис, за что убили беднягу Гамлета. У вас свои методы.
Сысоев посмотрел на меня почти с симпатией:
— Если бы вы не были тем, кто вы есть, я бы доставил вам массу хлопот. Конечно, я верю вам. Но я должен думать и о других вариантах. У меня мало сотрудников и слишком много работы. Однако мы сделаем все, что в наших силах. У нас есть описание Пирчюписа и его отпечатки пальцев, есть револьвер, который вы у него отобрали. Мы проработаем все известные нам направления.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросила Вера.
— Дайте мне фотографию и описание вашего отца. Мы заявим его в розыск, как без вести пропавшего. Если вы получите еще какое-нибудь известие, мы проработаем и его. Никаких обещаний я вам не даю. В этой стране слишком много мест, где можно спрятать похищенного человека, а поиски могут занять долгие годы.
Сотрудник ФСБ не стремился никого огорчить, но его тон заставил девушку сжаться, хотя она никак не показывала своего настроения. Она и в самом деле уже пришла в себя.
— Я принесу вам фотографию, — сказала Вероника очень ровно и вышла из комнаты.
Сысоев перелистал записи, сделанные во время разговора.
Бескудников еще раз осмотрел бумажник Папазяна и вытащил фотографию молодого человека в военной форме.
— Вы об этом что-нибудь знаете, Андрей? — спросил он.
— Да, — ответил Барсуков. — Это его сын. Вернее, был. Его убили в Афгане. Он безумно любил сына. Кроме того, Папазян работал у меня более десяти лет и я ручаюсь за него. Он потерял жену, как и я, остался один.
— Я все равно не понимаю, — сказал Сысоев, — если Пирчюпис работал на тех же людей, что и женщина, обратившаяся в ваше бюро, зачем он убил Папазяна?
Та же загадка уже давно занимала меня, но я ни с кем не стал делиться своими мыслями. Конечно, это было некрасиво с моей стороны. Однако в подобных делах я не слишком думал об этике. Я обратился в ФСБ, потому что их польза была очевидна, вызвал милицию, потому что не было иного выхода. Но я не предполагал бросать это дело.
Напротив, я понимал, что моя собственная деятельность лишь начинается. К Ларисе же Бурциевич у меня вообще был персональный интерес.