Ардагаст и его враги
Шрифт:
ЧАСТЬ III. СКОВАННЫЙ ВЕЛИКАН
В крепости Гарни к северу от Арташата [56] собралась на совет высшая знать земли Армянской. Из окон летнего царского дворца были хорошо видны высокие горы, черные обрывы базальтовых скал, зелень садов и виноградников внизу, в долине реки Азат-Гарни, Вольной Гарни, стройные колонны белокаменного храма Михра. Не только каменные стены и неприступные скальные обрывы хранили крепость, но и милость Солнца-Михра, справедливейшего
56
Арташат (у совр. Еревана) - столица Армении во II в. до н.э.
– II в. н.э.
В позолоченном резном кресле восседал царь Арташес-Тиридат. Его черные, уже запорошенные сединой волосы, увенчивала золотая тиара с изображением Солнца между двух орлов. Зоркий, наблюдательный взгляд привычно скользил по лицам собравшихся. Гордые, величавые князья. Самоцветами и золотом блестят их гривны и браслеты со змеиными и львиными головами, золотыми бляшками усеяны кафтаны. Ордуни, Хоруни и многие другие возводят свой род к Хайку, что привел сюда армян с запада и поразил стрелой ассирийского бога Бела. Арцруни и Груни - к Санасару и Багдасару, убившим своего отца, жестокого царя Ассирии, и бежавшим в Сасунские горы. Вахуни - к самому Вахагну-громовержцу. Куда до них ему, парфянину из рода Аршакидов, брату царя Валарша и дяде нынешнего царя царей...
Однако же на всех парфянские кафтаны и широкие складчатые шаровары. Никто не явился на совет в греческом плаще, тем более, в римской тоге. С тех пор, как легионеры при Нероне разграбили и сожгли Арташат, выказывать любовь ко всему западному стало не принято. За сорок лет он, пришелец, сумел завоевать уважение не только князей, но и простого народа. И сам полюбил эту страну - бедную, каменистую, но такую щедрую к тем, кто не жалеет своего пота и крови. Полюбил ее народ - неунывающий, добрый и мирный, но отважный.
Предки Арташеса были степняками. Не потому ли он сделал своей царицей бесстрашную аланку Сатеник, поймав ее арканом в разгаре битвы? Вот она, рядом с ним - в сарматском кафтане и шароварах, с акинаком у пояса. Нарочно оделась, как для похода, чтобы самим видом своим пристыдить ищущих мира любой ценой. А ведь умеет "дикая степнячка" носить с изяществом и самые дорогие платья. Да, парфяне любят жизнь, не стыдятся роскоши. Но никакие самоцветы, шелка и тонкие вина не разлучат парфянина с верным конем и тугим луком!
А вот и его сыновья, предмет гордости и огорчений царя. Старший, Артавазд, - сильный, горделивый, в золоченом панцире с Гераклом, поражающим гидру. Льстецы приравнивают его к Вахагну-драконоборцу. А он ни одного дракона не убил. Зато истребил без жалости род Мурацани, потомков царя-змея Аждахака. Стыдиться бы таких "подвигов", но разве не укрепил этим царевич его, Арташеса, державу? Еще один "Геракл" - Зарех. Вместо барсовой шкуры щеголяет теперь львиной: выследил-таки в Гегамских горах последнего, наверно, льва. На охоте отважен, зато на войне робок и бестолков. Угодил в плен к иверам [57] , и пришлось отдать им несколько пограничных земель, чтобы вызволить его, сокровище этакое, из Казбекской
57
Иверы - восточные грузины.
Тем не менее, северной армией командует Зарех, восточной - Артавазд. А западную границу стережет Тиран. Вот кто лучший из братьев. Смел, но осмотрителен. В интриги не лезет: не о троне думает, об Армении. А за каждым царевичем - по несколько княжеских родов. Еще и невестки одна другой властолюбивее и напористее, каждая со сворой алчных родичей. Вечные доносы, обиды, свары... Самый младший, Мажан, и тот погряз во всем этом. А ведь умница, книгочей, в верховные жрецы готовится. И при этом водится с неучем Зарехом, помогает ему строить козни против братьев-воинов.
О, Арамазд-владыка, что они сделают с царством без него? Впрочем, царь силен мудрыми советниками. Вот Вруйр, мудрец и поэт. На вид тщедушен и небогат, не догадаешься, что управитель дворца. Рядом Сумбат Багратуни - красивый старик с жемчужной диадемой на снежно-белых волосах, главный военачальник и лучший полководец. Это он сделал Арташеса царем. Он и старый Аргаван Мурацани, с которым потом так жестоко расправился Артавазд.
– - Кого мы ждем, отец?
– прервал размышления Арташеса старший царевич.
– - Все еще нет Мгера Арцруни.
– - Не много ли чести для этого сына крестьянки?
– презрительно скривился Артавазд.
– - Он сделал для Армении больше, чем ты, сын царя, - возразил Вруйр.
– Он - начальник наших лазутчиков, и если опаздывает, на то есть тайные причины.
– - Пусть так. Но пристало ли царю ждать какого-то оружейника, колдуна, лазутчика?
– в укор взглянул на отца Артавазд. Но тот смотрел не на него, а на входившего в комнату человека в запыленной темной одежде, с мечом в вычурных бронзовых ножнах.
– - Вай, Мгер! Ты что, совсем обеднел? Или спутал царский дворец с корчмой? Ты похож на нищего разбойника из горного племени!
– ехидно заметил князь Гнуни.
– - У меня не было времени нарядиться по-княжески, - бросил в ответ Мгер и, поклонившись царю, сел почти рядом с ним. Окинув взглядом собравшихся, Арташес заговорил:
– - Мужи армянские! Вы знаете: война грозит нам. Сатурнин разбит и погиб, и теперь Домициан двинулся на нас с тремя легионами. Еще два стоят в готовности на границе, а Двенадцатый Молниеносный идет на восток через Колхиду и Иверию. Станем мы воевать или молить кесаря о мире?
– - Если это из-за дани, будем платить ее снова. Это ведь лучше, чем отдать на разорение наши села, города, святилища? Боги не любят дерзких, - сказал Мажан.
– - Нет, царевич. Данью теперь не откупишься. Лысый Нерон решил обратить Армению в провинцию. Царей здесь больше не будет... и царевичей тоже. А воины армянские пойдут вместе с ним на Восток - мостить своими костями дорогу в Индию для иудеев и сирийцев, - жестким, безжалостным тоном ответил Мгер.
– - Так чего мы ждем? Вторгнемся сразу в Малую Армению и Каппадокию! Тамошние армяне нас поддержат!
– горячо воскликнул Тиран.