Ардан. Воины Восьми Королевств
Шрифт:
— Но как? Разве можно выжить в слепящем свете?
— Спроси у какого-нибудь анарена или галламира, если встретишь кого-нибудь из них. Может, они пригласят тебя в гости, чтобы ты сам всё увидел своими глазами.
— А ты был там?
— Нет. Для даркана или кадирра — это опасное место. Слишком много света истощает нас. День, может быть два или три мы, конечно, протянем, как и анарен или галламир в Райноре, но больше нельзя. А в Ардане — самое то и для тех, и других. И света, и тьмы достаточно.
Всё это время Зирани внимательно
— Тренируйся больше, — ответила Зи на мои мысли вслух. — Но не пытайся мне подражать. Я это я. Ты это ты. И ты не смог бы открыть в себе силу хаоса, если бы был, как я.
Принцесса поднялась со скамьи, на которой мы втроём расположились и двинулась к тренировочным манекенам, на ходу обнажая меч.
— Я ей нравлюсь, Талгас, — заговорил я, когда она отошла достаточно далеко. — Но я не знаю, как к ней относится.
— Ну и в чём проблема? Я ж боевой наставник, а не мастер любовных дел, — произнёс даркан и разразился хохотом.
— Она мне тоже нравится, но… Как же Адари?
— А с ней-то что не так? — удивился Талгас.
— Она мне тоже нравится. И я разрываюсь перед выбором, хоть и больше склоняюсь к Адари, так как она первой возникла в моей жизни.
— Хочешь мой совет?
Я молча кивнул.
— Забудь о ней.
— Но почему?
— Не стоит тебе связывать свою жизнь с кадирром, которая к тому же является старшей жрицей и одновременно главой дома «Сессемен». Только головную боль себе обеспечишь. Тем более, что я тебе говорил: Лайдана управляет ею. Поэтому не стоит доверять Адари полностью и во всём.
— Я собираюсь после осады Марита наведаться в Райнор, чтобы вытащить из плена её брата.
— Болван и есть болван. Неисправимый. А как ты назад вернёшься? Ты подумал об этом? Знаю, у тебя есть браслет жнеца смерти. Ну откроешь ты им портал и, допустим, успеешь запрыгнуть туда прежде, чем оттуда выскочит рокан. И даже допустим, что тебе действительно удастся вытащить Галфала из подземелий замка королевы. Как ты вернёшься назад, если тебе придётся ждать три дня и три ночи для восстановления энергии портала? За это время у них будет предостаточно возможностей, чтобы убить тебя.
— Да уж, — неуверенно ответил я, почесав затылок. — Об этом я не подумал.
— Потому что забываешь о том, что у тебя есть голова с мозгами, которыми надо пользоваться по назначению.
М-да. Что правда, то правда. Талгас прав — я болван. Придётся отказаться от этой затеи. Хотя бы на время, пока не придумаю что-нибудь получше или не отыщу то, что сможет мне в этом деле помочь.
— Но, как прикажешь, забыть Адари? Она важна для меня.
Даркан пожал плечами: — Адари о тебе так бы не сказала. Ей всё равно,
— Ложь!
— Можешь мне не верить, но время расставит всё на свои места. Дарканы и кадирры — не люди. Пойми, Райсэн. Да, мы создаём семьи и дорожим кровными узами, но никогда не привязываемся к тому или той, кого называем мужем или женой. Это всё человеческие игры. Для нас они не важны. Мы — существа тьмы — в этом плане полностью свободны и не ставим перед собой границ. Кто понравился, того и любим. Главное, чтобы это было взаимно. Пусть даже на короткое время — это не имеет для нас особого значения. Адари — не исключение.
— То есть, ей будет всё равно, если я выберу принцессу?
— Конечно. Почему её это должно волновать?
— Но как же её слова, её поцелуи?
— Адари умеет вдохновлять, когда это необходимо.
— Хочешь сказать, что я всего лишь её марионетка? Она просто управляла мной?
— И да, и нет. Она могла говорить тебе слова искренне, но при этом могла тебя вдохновить, направить, чтобы ты делал то, что нужно. Особенно в те моменты, когда тебе было страшно, когда ты не знал, что делать или когда тебе не хватало решимости. Вспомни каждую встречу с ней. Прокрути в голове. И ты поймёшь.
— Ты решил испортить мне настроение? — сейчас я очень боялся того, что Талгас вновь окажется прав.
— Вовсе нет. Ты ведь сам решил начать этот разговор. Но с другой стороны, пусть это будет для тебя очередной тренировкой. Только придётся тебе самому во всём этом разбираться — без подсказок и советов.
— Ладно, Талгас. Думаю, тебе пора, — произнёс я, чувствуя, что внутри я ломаюсь от нестерпимой боли в душе.
— И всё? Больше никаких вопросов? Куда делась твоя любознательность?
Опять издеваешься, гад? Левая рука покрылась сталью, и я нанёс удар кулаком в землю. Раздался взрыв, поднялась туча пыли. А я ведь бил даже без магической ярости. На одних эмоциях. Опять теряю над собой контроль.
— Выпустил пар? Вот что, парень. Ты ведь понимаешь, что жалеть я тебя не собираюсь?
— Да, наставник, — ответил я, чувствуя, что вновь возвращается самообладание. — Понимаю. Жалость — для слабаков.
— Вот и хорошо, — даркан одобрительно усмехнулся. — Что ж, я пойду, раз у тебя больше не осталось вопросов. Пусть ты и болван, но уверен, что ты со всем справишься.
— С чего такая уверенность?
— Бой против Шаан мне многое показал, — многозначительно ответил он, затем встал и, как всегда, растворился в воздухе. Куда теперь его понесло, одна лишь Тьма ведает.
— Путь боли значит? — вновь спросил я у себя. — Похоже, речь шла не только о физической боли…
Генерал Ондо стоял за столом, на котором лежал широкий лист пергамента с изображённым на нём схемой Марита. С ним же по другую сторону стола стояли магистр магов Мириол и Тармин — старший среди жнецов смерти.