Ареальность

Роуд Макс

– Ни пуха!
– крикнул ему Юрик, в то время как остальные отводили глаза.
– Расскажи ему, что дело прежде всего!

Отмахнувшись на шутку, Карнакин закрыл за собой дверь и пошел за Сергеичем, который уже успел пройти половину коридора.

– Ты там не робей, - внушал он ему по дороге.
– Варданыч он мужик горячий, но не злой. Говори как есть и не пытайся выкручиваться. Авось, до чего-нибудь договоритесь.

Пройдя два темных коридора, они поднялись вверх на один этаж и неожиданно оказались

перед вполне приличной стальной дверью, резко контрастировавшей со всем, что было вокруг.

– Это вход в офис?
– спросил Карнакин.

– Да, черный вход, - ответил Сергеич, берясь за ручку.
– Да ты разве не был здесь?

Максим улыбнулся:

– Я заходил только с белого.

– Да?
– Сергеич задумался.
– А мне казалось, что мы с тобой тут ходили... ну да ладно, сейчас не в этом дело... заходи!

Бригадир открыл дверь и посторонился, пропуская Максима в светлый чистый коридор, по бокам которого было по пять широких железных дверей.

– Контора, блин!
– подумал Карнакин, заходя в одну из дверей, за которой оказалось нечто вроде приемной. На широком кожаном диване, рядом со столом, за которым в другие дни, вероятно, заседала секретарша, сейчас сидело двое парней в одинаковых черных костюмах. При появлении Карнакина один из них молча встал, подошел к двери из полированного дерева, находившейся у них за спиной, негромко постучал и, просунув туда голову, что-то сказал по-армянски. Получив ответ, он обернулся и кивнул Карнакину:

– Захади, врэдитель!

Войдя в кабинет, Карнакин, не зная, как себя вести, остановился у порога. Двое мужчин, находившиеся внутри, несколько минут смотрели на него, не говоря ни слова, но и Карнакин, в свою очередь, с интересом рассматривал свое новое начальство: представляя собой полную противоположность друг другу, эти двое, тем не менее, были очень похожи: первый, который сидел за большим рабочим столом, был крепкий, небольшого роста, с длинными, иссиня-черными волосами, гладко зачесанными назад. Второй, расположившийся на диване напротив — высокий, худой, почти лысый, и тем не менее, общая форма головы, нос и глаза сразу выдавали в них близких родственников.

– Ну что, Карнакин, - человек, который сидел за столом, говорил с легким армянским акцентом, медленно растягивая слова, - что ты можишь нам сказать?

В ответ Максим лишь пожал плечами:

– А что сказать? Виноват если, значит надо отвечать.

– Да?
– армянин удивленно приподнял брови и переглянулся с братом.
– И ты не будишь увиливать, рассказывать, что дверь сама открылась, что там плохой запор?

– Нет, - Максим покачал головой.
– Когда человек начинает что-то выдумывать, стоя перед начальством, то это идет ему лишь в минус. Правда всегда чиста, а я не люблю грязи.

– Ха!
– Ашот Варданович с улыбкой

посмотрел на его грязную одежду, а затем перевел взгляд на брата.
– Вазген, а парень-то не промах! Слущай, ты не от водки сегодня такой умний стал?

– Какой водки?
– Карнакин сделал круглые глаза.
– На меня это не влияет.

– Маладэц!
– Ашот Варданович со смехом хлопнул по столу своей пухлой ладошкой.
– Ни да, ни нет нэ сказал! Что дэлать с ним будем, Вазген?

– Пуст платит!
– Вазген, говоривший с гораздо более сильным акцентом, чем брат, рубанул по воздуху рукой.
– Сматри-рэшай, чего и сколко.

– Много пил сегодня?
– Ашот Варданович вновь перевел взгляд на Карнакина.

– Ну так..., - Максим замялся.
– Немного отметили.... праздник всё-таки.

– А вот такое будэшь?
– армянин сунул руку под стол и достал бутылку коньяка «Ной».

– «Властелин»?
– Карнакин бегло посмотрел на этикетку.
– С удовольствием!

– Разбираешься?
– удивленно спросил спросил Ашот Варданович, в то время как Вазген достал из шкафа три круглых бокала и уверенным движением заполнил каждый до половины, почти опустошив бутылку.

– Двадцатипятилетний всегда хороший, а армянский, несомненно, один из лучших, - ответил Карнакин, аккуратно беря свой бокал за ножку.

– А еще какие хорошие?

– Французские ХО почти все хорошие.

– Знаишь, сколька этот «Ной» стоит?
– ухмыляясь, спросил Вазген.

Максим пожал плечами:

– Тысяч тридцать в магазине, в интернете немного меньше.

– Правильно, - Ашот Варданович кивнул.
– Вот ты нам должен сорок тысяч за укроп, а мы тебя поим такой дорогой штукой. Цени это, братан... с Новым Годом!

– С Новым Годом!
– ответил Максим и осторожно чокнувшись с братьями тонким хрусталем, одним духом выпил содержимое своего бокала.

Несколько минут все молчали, ожидая, пока коньяк окончательно стечет по горлу и наслаждаясь послевкусием, а затем Ашот Варданович, несколько раз переглянувшись с братом, сказал:

– Вот слушай, Карнакин - ты испортил укропа на сорок тысяч рублей, так?

– Ну-у... наверное, - тот лишь пожал плечами.
– Вам лучше знать!

– Так оно и есть, - армянин с улыбкой погладил себя по животу, наслаждаясь исходившим оттуда коньячным теплом.
– Я эти дэньги заплатил, а сейчас у меня нэт ни укропа, ни дэнег.
– Послезавтра я должен привезти еще укроп — у мэня уже есть заказ, а дэнег нет. Правильно?

– В общем, логично, - улыбнулся Карнакин.

– Логично, сам признал, - Ашот Варданович усмехнулся.
– Так вот, я даю тебе времени два дня (для наглядности он показал еще и два пальца), чтобы ты привез мне дэньги, а если не успеешь, то будешь должен восемьдесят.