Ареальность

Роуд Макс

– За что?
– удивился Максим.

– Вай! Патаму что ми два раза заплатим из своих дэнег!
– вмешался в разговор Вазген.
– Сейчас четыре часа дня, так что времени у тебя до четырех часов трэтьего января. Но ми сегодня добрыи, а потому вот тэбе такой расклад — если находишь дэньги за два дня, то радуйся, а если нэт, то будем у тебя весь год вычитать эти восэмьдесят из зарплаты, вася.

– Мы правы?
– с хитрой улыбкой спросил Ашот.

– Да, Ашот Варданович, конечно, - понимая, что спорить не стоит, Максим согласно кивнул.
– Будут деньги.

–

Вот и харашо! Всё, иди... и бригадира с собой забирай, от него воняет сивухой еще сильнее, чем от тебя, - не переставая улыбаться, Ашот кивнул на бутылку.
– Это возьми сэбе, допьешь по дороге. Давай иди, Рокфэллер!

Глава девятнадцатая.

– Ну, что?
– Сергеич, остававшийся ждать в коридоре, с удивлением посмотрел на Максима, появившегося из-за дверей с бутылкой в руке.
– Свистнул коньяк у них, что ли?

– Это тебе!
– Максим передал бутылку опешившему Сергеичу.
– Ашот Варданович подарил. Мы из неё выпили, но твои законные «стопятьдесят» на месте. С Новым Годом, бригадир!

– С Новым Годом!
– Сергеич посмотрел на этикетку.
– Ой, какая вещь! Нет, я потом выпью — дома, с лимончиком!

Карнакин пожал плечами:

– Как хочешь. Ну что, пойдем?

– Да-да, пойдем!
– Сергеич торопливо сунул коньяк в карман свой телогрейки и поспешил за Карнакиным, уже направлявшимся к выходу.
– Что Варданыч — ругался?
– спросил он, когда они спускались по лестнице.

Карнакин усмехнулся:

– Нет, только поздравил с праздником.

– А укроп что?

– За укроп придется платить, Сергеич.

– Ох-хо-хой... много?

– Много, Сергеич, - подойдя к своей двери, Карнакин остановился.
– Около двух моих зарплат, а если не заплачу через два дня, то еще в два раза больше.

– Потянешь?

– А что делать остается?

– Я на мели... извини, в долг дать не могу...

– Да ничего... ну что ты!
– Карнакин с улыбкой посмотрел на бригадира.
– В том, что произошло, надо разбираться мне самому. Кстати, а та дверь...ну, в хранилище — она действительно плохо закрывается?

Сергеич пожал плечами:

– Там надо ногой прижимать снизу, а так нормально. Ты тогда домой торопился, вот и забыл, видимо.

– Домой?
– Карнакин задумался.
– Да-а... домой я и сейчас тороплюсь. Слушай, бригадир, может отпустишь меня сегодня пораньше, а? Варданыч уедет, так я ведь особо и не нужен буду?

– Ладно, на два часа раньше можешь уйти. Только остальным ни-ни, а то начнется буча.

– Это понятно. Спасибо, Сергеич.

– Да ладно!
– отмахнулся тот, открывая дверь, из-за которой сразу послышался громогласный бас Санька.
– Только не нажрись сейчас с ребятами — им домой в девять, они-то проспятся, а ты в своей куртёнке можешь околеть по дороге, если заснешь.

Появление Карнакина и Сергеича, естественно, сопровождалось многочисленными вопросами. Компания соскучилась по новостям, а вдобавок все страстно желали узнать, когда уедет начальство, поэтому вновь прибывшие не страдали от недостатка внимания. Впрочем

Карнакину было не привыкать — за время работы менеджером, а особенно, за последние полтора года, он научился общаться с самыми разными людьми, так что вскоре все желающие были удовлетворены и на столе вновь появилась вожделенная всеми водка.

Полностью отказаться от алкоголя у Карнакина не получилось — каждый считал долгом выпить с попавшим в переплет коллегой. Зная, что в подобных компаниях отказ чокнуться с человеком, выражающим таким способом свою поддержку, будет воспринят, мягко говоря, с непониманием, Карнакин не стал отлынивать и к шести часам вечера вновь был совершенно пьян. В голове вертелись разные мысли, но все же помня, что имеет возможность пораньше уехать домой, Максим собрал последние силы и, выйдя в туалет, отдал ему все содержимое своего желудка. Сразу ощутив явное улучшение, он еще несколько раз повторял эту процедуру, промывая желудок водой и к половине седьмого стал другим человеком, вновь обретя возможность контролировать происходящее. Когда он вернулся в комнату, практически вся компания была мертвецки пьяна: Сергеич, полулежа в кресле, беспрерывно переключал телевизионные каналы, пытаясь найти что-нибудь интересное, рядом на полу лежал Гена, у окна — Андрей. Саня вновь уснул прямо за столом, а что касается Коляна и Юры, то они все же нашли в себе силы добраться до дивана, на котором и расположились, с головой накрывшись старыми шерстяными одеялами.

– С-собираешься?
– повернув голову на звук открывшийся двери, Сергеич, прикрыл один глаз, чтобы лучше рассмотреть вошедшего.

– Да, я пойду, - ответил Карнакин, высматривая в шкафу среди множества чужих вещей, свою сумку. Старая-старая, он помнил её еще с тех времен, когда не купил себе первый портфель - Максим выбросил эту сумку еще раньше, чем куртку, в которой ему предстояло ходить, но теперь вещи вновь вернулись к прежнему хозяину.

– Привет супружнице!
– козырнул Сергеич.
– На работу, смотри, не опаздывай.

– Спасибо, я передам!
– ответил Карнакин, одновременно понимая, что не вполне уверен, где сейчас находится его дом. Впрочем, эта проблема решилась весьма просто — паспорт был на месте и Максим, нисколько не удивившись, увидел, что местом его прописки является все то же Марьино, покинутое им позапрошлой осенью и благополучно забытое.

Оставался еще деликатный момент, за всеми событиями постоянно откладываемый им на «потом», а именно — связаться с Оксаной, чтобы понять, как ему необходимо себя с ней вести. Насчет Силкина он не переживал, не сомневаясь, что рано или поздно тот объявится, но Оксана... какая она в этой новой реальности, что у них происходит, чем она занимается? Всё это необходимо было знать, чтобы, как говорится, не сесть в лужу, но сделать это нужно ненавязчиво, не вызывая лишних вопросов и домыслов. Несколько минут Максим вертел в руках телефон, раздумывая, что предпринять, но в итоге решил отказаться от звонка и ограничился простым смс ( в старом аппарате даже не было возможности установить «мессенджер»): «Дорогая, я выезжаю. Давай вместе отметим Новый Год?».