Аренида. Фантастика в советском кино
Шрифт:
На маленьком экране высотомера с негромким звонком
выскакивают цифры: 2 000 километров.
— Отлично, Олег! — с трудом выговаривает Хэнь. — Мы
выходим... точно... на орбиту Деймоса...
До крови закусив губы, Батанов продолжает поворачи-
вать рукоятки на пульте.
На экране бокового локатора в разрывах сверкающих туч
мелькает поверхность Марса.
— Третьего круга... я не выдержу, — еле произносит Ба-
танов. — Владик... переключаю управление на вас...
ряйте маяк.
— Есть! — отвечает Сташевский и начинает подтягивать-
ся к пульту.
На альтиметре меняются цифры: 600... 500...
Батанов лежит, откинув голову. Глаза у него закрыты,
только вздрагивают от напряжения веки.
89
Сташевский пытается повернуть штурвал. Рука у него
срывается.
На высотомере — 300 километров...
Батанов пытается дотянуться до штурвала.
На циферблате — 200 километров.
— Поле исчезло! — вскрикивает Хэнь, широко открыв
удивленные глаза. — Они сняли магнитное поле! Включаю
автоматику!
Ожили стрелки приборов на пульте. Облегченно взды-
хает Батанов.
Обессиленный инженер отпускает штурвал и откиды-
вается в кресле.
Стремительно приближающийся диск Деймоса зани-
мает уже почти весь экран локатора...
*
Темнота. Раздается металлический скрежет, потом нас-
тупает тишина.
Слабый свет аварийной лампочки освещает каюту ра-
кеты. Все трое астронавтов, приподнявшись в своих крес-
лах насколько позволяют ремни, осматриваются вокруг.
— Авария? — спрашивает профессор Хэнь.
— Нет, — говорит Батанов. — Просто автомат отключил
основную сеть на случай пожара. Сейчас проверим.
Он нажимает кнопку, и загораются все лампы.
— Мы приземлились? — слышится голос Сташевского.
— Кажется, — отзывается Хэнь, — если это слово подхо-
дит к спутнику Марса.
— Сейчас осмотримся, — говорит Батанов, отстегивая
часть ремней и придвигаясь к пульту управления.
— Смотрите, поле опять возникло! — восклицает Хэнь,
показывая на далеко отклонившуюся вправо на шкале стрел-
ку магнитометра.
Хэнь и Батанов переглядываются.
— Поле, несомненно, искусственного происхождения,
— говорит Батанов. — «Они» выключили его, чтобы не ме-
90
шать нашей посадке, а теперь включили вновь. Очевидно,
это какой-то особый вид маяка для наводки кораблей.
Кажется, что экран очень долго не загорается. Но вот
на нем проступает небо, усыпанное звездами, и
вдаль темная равнина. Она совершенно пустынна и плоска,
как доска стола. Горизонт непривычно близок. Шарообраз-
ность этой странной планеты, так сказать, ощутима взгля-
дом.
— Идеально ровная поверхность, — говорит Батанов.
— И никаких следов почвы. Как бильярдный шар...
Они снова впиваются глазами в мерцающий экран. По-
винуясь повороту штурвала на пульте, камера медленно па-
норамирует.
Невольно издав какие-то односложные восклицания, все
трое подаются к экрану.
На фоне звездного неба отчетливо виден силуэт како-
го-то странного ажурного сооружения.
— Надо выходить, — решительно говорит Батанов. —
Деймос явно искусственный спутник. Он построен чело...
разумными руками, — поправляется он.
— Но всем покидать ракету нельзя, — тихо произносит
Хэнь.
Они обмениваются внимательными, вопрошающими
взглядами.
— Сначала пойдем мы с вами, — решает командир.
*
В ярких лучах солнца на фоне черного неба сверкает
борт ракеты. Многомиллионный путь сквозь космические
просторы оставил на нем шрамы и багровые потеки окали-
ны.
Медленно открывается люк, из него выглядывает Бата-
нов.
91
Не легко решиться шаг-
нуть в пустоту, прямо в чер-
ное небо, все усеянное звез-
дами. Мы видим эту удиви-
тельную картину, как бы выг-
лядывая вместе с Хэнем из-за
плеча Батанова.
Но вот, преодолев минут-
ное колебание, Батанов реши-
тельно отталкивается от стен-
ки ракеты и, отлетев на неко-
торое расстояние от нее, пови-
сает в пустоте. Тонкий трос свя-
зывает человека с ракетой, но
висит свободно, не натягиваясь
— ведь в этом мире тяжести не
существует.
В одной руке Батанов дер-
жит какой-то большой шар.
Прикинув взглядом расстоя-
ние, Батанов неожиданно рез-
ким движением отбрасывает
шар в сторону, а сам отлетает
в противоположную — прямо
к поверхности Деймоса.
*
В опустевшей кабине оди-
ноко сидит перед экраном Ста-
шевский. Пальцы его крепко
вцепились в подлокотник крес-
ла.
Возле ажурной вышки на
экране появляются два силуэ-
та людей в знакомых круглых
шлемах — сначала один, потом