Арфист на ветру

МакКиллип Патриция Анна

– Я не стану учить тебя оборачиваться ничем другим, – прошептал он. – Рэдерле, то, что случилось на Равнине Ветров, не имеет к тебе никакого отношения. Никакого.

Он гладил ее, говорил с ней, спорил, умолял и не получал отклика, пока глаза его не закрылись и он не растворился наконец в безмолвии сна.

Рассвет ворвался в его сознание в тот миг, когда распахнулась настежь и тут же с громким хлопком закрылась дверь. Моргон резко сел, сердце его бешено колотилось, но он увидел только юное личико незнакомого стража. Девушка учтиво склонила голову.

– Прошу

прощения, господин. – Она поставила на стол ведерко воды и глиняный кувшин со свежим молоком. – Я не хотела тебя напугать.

– Где Лира?

– На северной стене, выходящей к озеру. Какой-то небольшой отряд идет сюда с Задворок Мира. Гох выехала на разведку.

Моргон вскочил на ноги. Стражница добавила:

– Лира велела мне спросить тебя, можешь ли ты прийти?

– Приду.

В уголке его глаза возникло облачко табачного дыма, а посреди него – Нун, и Моргон опять вздрогнул. Волшебница успокаивающе положила руку ему на плечо.

– Куда ты собрался?

– Подходит какой-то отряд. Может быть, подмога, а может, и нет. – Он зачерпнул из ведерка воды и плеснул себе на лицо, налил молока в потрескавшуюся чашу и осушил ее в несколько больших глотков. – А где?..

Он шагнул от стола, лихорадочно обшаривая глазами чугунные и медные горшки у стены, затем – закопченные стропила.

– Во имя Хела, а...

Моргон рухнул на колени, осмотрел козлы под столешницей, ящик с дровами и даже пепел в очаге. Не вставая с колен, он выпрямился и, побледнев, уставился на волшебницу.

– Она покинула меня.

– Рэдерле?

– Она исчезла. И даже ничего мне не сказала. Улетела и бросила меня. – Он поднялся на ноги и бросился на каменный колпак над очагом. – А все эти вести из Имриса о Меняющих Обличья.

– Меняющие Обличья... – Голос Нун звучал ровно. – Так вот что ее беспокоило? Ее собственное могущество?

Моргон кивнул.

– Она боится... – Рука его упала на камни. – Мне нужно ее разыскать. Она нарушила свою клятву, и дух Илона уже тревожит ее.

Нун обложила мертвого короля с бойкостью свинарки, затем сказала Моргону:

– Нет, я найду ее. Возможно, со мной она согласится разговаривать. Она всегда любила со мной поболтать. А ты посмотри, что там за отряд. Хоть бы Ирт объявился, я о нем очень беспокоюсь. Но я не смею звать ни его, ни Рэдерле. Мой призыв может долететь прямо до мозга самого Основателя. Так... Дай подумать. Будь я дочерью анского короля с могуществом Меняющих Обличья, летающая здесь и там в образе вороны, куда бы я подалась?..

– Я знаю, куда подался бы сам, – буркнул Моргон, – но она терпеть не может пива.

Он двинулся пешком через город в сторону причалов, высматривая по пути ворону. Все рыбачьи лодки вышли на озерный простор, другие небольшие суденышки – плоскодонные лодки торговцев – отчаливали от пристаней, чтобы привезти продукты и товары охотникам и пастухам на берегах озера. Ни на одной из мачт вороны не было. Наконец он увидел Лиру, стоявшую на стене рядом с воротами. Большая часть северной стены, похоже, оказалась под водой и поддерживала пристани;

вдоль уцелевшей ее части тянулись рыбные прилавки. Не обращая внимания на изумленную торговку рыбой, Моргон исчез прямо у нее перед глазами и появился уже рядом с Лирой. Та лишь тряхнула головой, увидев его, как если бы привыкла к непредсказуемым выходкам чародеев. Она указала на восточный берег озера, и Моргон заметил крохотные пятнышки света, мелькающие в дальнем лесу.

– Можешь определить, что это? – спросила она.

– Попытаюсь.

Он уловил душу ястреба, парящего над деревьями неподалеку от города. Городской шум ушел на задворки его сознания, и вот он уже слышал только ленивый утренний ветерок и пронзительный крик другого ястреба, упустившего добычу. Птица, которую он понукал, описывала круги все шире и шире. Перед глазами Моргона теперь проплывали сосны, блеск солнечных лучей на сухой хвое, далее – тени, подлесок, опять свет, нагретая голая скала, где, накрытые тенью хищника, ящерки бросились в расселины. Ястребиный мозг отмечал каждый звук, любое случайное колыхание тени в папоротниках. Моргон отправил птицу дальше, превратив ее круги в широкую спираль. Наконец ястреб оказался над строем воинов, пробиравшихся к городу среди деревьев. Он заставлял ястреба возвращаться к воинам снова и снова. Наконец, удовлетворенный увиденным, Моргон отпустил ястреба и, когда птица метнулась на восток, оставил ее в покое.

Он соскользнул вниз, спиной к парапету. Солнечные лучи ударили в его глаза неожиданно – светило стояло куда выше, чем он думал.

– Они похожи на воинов Имриса, – тихо сказал он, – которые много дней пересекали Задворки Мира. Нестрижены. Кони норовисты. И никакого запаха моря. Только пот.

Лира, подбоченившись, изучала его лицо.

– Им можно доверять?

– Не знаю.

– Будем надеяться, Гох скажет. Я приказала ей понаблюдать и послушать, а затем поговорить с ними, если она сочтет это разумным. Она смышленая девушка.

– Прости. – Он с усилием встал. – Полагаю, что они люди, но сейчас я не в состоянии доверять никому.

– Ты собираешься покинуть город?

– Не знаю. Ирта все еще нет, а теперь и Рэдерле куда-то пропала. Если я уйду, она не узнает, где я. Если ты не заметишь ничего более опасного, можно немного повременить. Если они имрисцы, они могут развернуться вокруг этой так называемой оборонительной стены, и всем здесь станет много легче.

С минуту она молчала и глядела вдаль, словно выискивая в небе тень темных крыльев.

– Она вернется, – заверила она Моргона. – В ней немало отваги.

Он уронил ей руку на плечо и на миг прижал девушку к себе.

– В тебе тоже. Но я бы хотел, чтобы ты отправилась домой.

– Моргол предоставила свою стражу в распоряжение купцов Лунголда, чтобы обеспечить безопасность города.

– Она не предоставляла в их распоряжение свою земленаследницу. Я прав?

– О Моргон, прекрати спорить. Ты не можешь что-нибудь сделать с этой стеной? Она не просто бесполезна, она опасна, рушится прямо у меня под ногами.