Аргонавты Средневековья
Шрифт:
Появляются пособия по топографии и памятникам Рима: так пустила свои первые ростки археология Вечного города. Путешественника Конрада Кверфутского, занимавшего в конце XII в. в Германии епископский престол, более всего интересовали места, связанные с воспоминаниями об античности. Он отметил, что его удивили малые размеры знаменитого Рубикона, а вблизи Неаполя помимо бань Вергилия в Байях он отметил гору «Везеус» (Везувий), которая раз в десять лет извергает пламя и вонючий пепел.
XII–XIII вв. – эпоха духовного пробуждения Европы. Вертикализм готических соборов, совместивших высокую духовность и трезвый инженерный расчет, – знамение революционного взлета всей культуры. Возникают светские школы и университеты. В ожесточенных спорах передовые мыслители предпринимают попытки рационализировать иррациональное. В философии – противопоставить логику слепой вере, в естественных науках – на место авторитета выдвинуть эксперимент.
Возрастает интерес к интеллектуальным сокровищам античности. Трубадуры
47
Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов. С 52
Уже не обходит родную природу и готический скульптор, который видит в прелести земного выражение духовного совершенства. Аллегорическое восприятие окружающей природы как Божьего творения не мешало любоваться ее неподдельным очарованием. Красота окружающего – это красота Божьего творения. Достойный восхищения материальный мир предстает уже не только символом потустороннего и идеального, он приобретает самостоятельную ценность. В декоративной фауне и флоре готических соборов сквозит неподдельная любовь к природе. Кажется, что скульпторы XIII в. смотрят на все глазами впечатлительного ребенка, который впервые увидел мир и способен всему удивляться. Рядом с фантастическими тварями появляются звери, птицы и растения, как будто изваянные с натуры. Мастера живо чувствуют красоту знакомых с детства розы, шиповника и маргариток, с документальной точностью вырезают листья клена, боярышника, папоротника и плюща. Фрукты и ягоды клюют птицы, по веткам снуют юркие ящерицы. Ваятели хорошо знают повадки своих «братьев меньших» – обитателей окрестных полей и лесов.
Рис. 18. Маркграфиня Ута. Фрагмент статуи в западном хоре собора в Наумбурге, ок 1250 г [48]
В маленьких медальонах портала собора в Лионе наблюдательный анималист изобразил белку, резвящуюся в ветвях орешника, ворона на мертвом кролике, птицу-рыболова с угрем в клюве и голову кабана среди дубовых листьев.
Новое отношение к природе влияет и на самих людей: растет сознание глубокой внутренней значимости, неповторимости личности. Готические скульпторы идут по пути более полного раскрытия сложного духовного мира человека. Лучшим их творениям присущи тонкий психологизм и возвышенная одухотворенность (рис. 18)
48
Е Frundt Sadrale Plastik. Berlin, 1964. Рис 63 на вклейке
Само время, ищущее и беспокойное, порождало людей нового типа. Это предприниматели, купцы, путешественники, авантюристы – люди с тревожным и неукротимым духом. С человеком эпохи Возрождения их роднят непоседливость, боязнь губительного для души однообразия, ненасытная жажда знания Порыв ввысь (готика) неотделим от стремления вдаль. Пристальное внимание к окружающему миру обостряет интерес к неведомым землям. Пытливый дух исследования, воплощенный Данте в образе Улисса, ведет в заманчивую ширь океанов. Утлая ладья Одиссея вырывается на просторы Атлантики – туда, где за Геркулесовыми столпами лежит область неизведанного и запретного.
О братья, – так сказал я, – на закатПришедшие дорогой многотрудной!Тот малый срок, пока еще не спятЗемные чувства, их остаток скудныйОтдайте постиженью новизны,Чтоб, солнцу вслед, увидеть мир безлюдный!Подумайте о том, чьи вы сыныВы созданы не для животной доли,Но к доблести и к знанью рождены [49]Огромные пространства преодолевали еврейские путешественники. Почти во всех городах Европы и Западной Азии существовали еврейские общины, что облегчало странствия их единоверцев. Преследуя торговые цели, они совершали и паломничества в Иерусалим – священный город для евреев и всех христиан. Ценными источниками географических сведений стали книги Вениамина Тудельского и Петахия Регенсбургского (XII в). Вениамин начал путь из небольшого испанского городка Туделы и направился на Восток, миновал Южную Францию, Италию, Грецию, посетил Константинополь. По морю он приплыл в Сирию, изучил Палестину и взял курс на Багдад. На обратном пути неутомимый путешественник ознакомился с Египтом и вернулся в Кастилию. Вениамин подробно описал города, где побывал, указал расстояния между ними в днях пути, сообщил важные сведения о торговле и политике, об исторических памятниках прошлого, природных явлениях в увиденных землях. Рабби Петахия Регенсбургский отправился из Праги и через Польшу, Русь, половецкие степи, Закавказье и Курдистан добрался до Багдада, откуда, побывав в Святой земле, достиг родной Баварии.
49
Данте Алигьери. Божественная комедия / Пер М Лозинского. М, 1968 С. 119
Пионер, первооткрыватель, настолько опьяненный своим могуществом, что готов бросить вызов всесильному року, – идеал человека нового исторического периода. В середине XIII в. берет начало цепь длительных и опасных предприятий. Посланные к великому хану монголов францисканские монахи Плано Карпини и Гильом Рубрук проникают в самое сердце Азии. Вслед за монахами-дипломатами на караванные дороги Востока устремляются итальянские купцы – люди острого ума, дерзкие и волевые. 26 лет длится второе трансазиатское путешествие венецианских торговцев, долго проживших в «Катае» на службе у хана Хубилая. «Умный и благородный гражданин Венеции» Марко Поло объездил Южный Китай и Тибет. В его время в предместьях ханской столицы Ханбалыка (Пекина) специальные гостиницы давали приют ломбардским, немецким, французским купцам – путешествия Поло не были явлением исключительным. Обратный путь венецианцы проделали на китайских торговых кораблях по Индийскому океану. Они посетили Суматру, Цейлон (Шри Ланка), Индию, принесли на полузабытую родину вести о разных народах, «разнообразии стран света» и о «великих диковинах» мира.
Просторы чужие, чужие края
В IX–XIII вв. географическая осведомленность мусульман простиралась от Андалузии до Китая, от Абиссинии (Эфиопии) и страны зинджей (Занзибар) до Скандинавии. Общность арабоязычной культуры, паломничества в Мекку, успехи международной торговли определили грандиозный размах путешествий уже с первых веков мусульманского летоисчисления – хиджры (622). «Я так далеко заходил на Восток, что совершенно забывал о Западе; я настолько углублялся в страны Запада, что даже забывал название Востока» – говорил арабский путешественник и географ ал-Масуди. [50]
50
Цит. по: Хенниг Р. Неведомые земли. Т. II. М., 1961. С. 183
Ислам предписывал властителям быть «гостелюбивыми» к чужеземцам, разносящим добрую славу: не запирать двери перед купцами и дервишами, очищать пути от грабителей. Иначе неминуем ущерб и казне и царству. Странствия, поощряемые Кораном, – это и путь к постижению красоты мироздания, и средство самопознания.
Лишь в странствиях себя мы познаем —Мы, как в тюрьму, заточены в свой дом.Пока таится в раковине жемчуг,Ему цены мы верной не найдем. [51]51
Поэзия народов СССР IV–XVIII веков. М., 1972. С. 195
Любовь к путешествиям считали на Востоке неотделимой от благородной тяги к знаниям: прикованный к своему углу невежда не похож на истинного мужа.
Живешь в этом мире, тебе незнакомом,Расстаться не можешь ни с краем, ни с домом.Просторы чужие, чужие края —Скажи мне – зовут ли, манят ли тебя?Ты дома сидишь, весь зачах, лик твой бледен!Не знаешь ты мир – оттого-то и беден… [52]52
Там же. С. 255–256