Аргонавты вселенной (редакция 1939 года)
Шрифт:
Гуро выключил передатчик, положил руку на плечо Василию и серьезно посмотрел на него:
— Мальчуган мой, — сказал он взволнованным голосом. — Мальчуган мой, я ничего еще не знаю. Когда я выходил из ракеты, Николай Петрович и Вадим были в каюте. Я уверен, что внутри ракеты им ничто не могло бы угрожать. Выходить они словно бы тоже не собирались. Но — если передатчик с корабля не отвечает, это значит…
— Их нет на корабле?
— Это единственное объяснение. Давай думать так: они вышли
— Но у них же только один скафандр.
— Значит, кто-то вышел без скафандра.
— Но Николай Петрович сказал, что без скафандра на поверхности Венеры можно пробыть не больше пятнадцати минут. А мы тут гораздо дольше…
Василий со страхом смотрел на охотника, заметив, как сразу посерьезнело его лицо.
— Идем, паренек, — сказал решительно Гуро. — Наши догадки все равно ничему не помогут. Кто знает, что ожидает нас там…
Выразительный взмах руки, направленный вверх, закончил его мысль.
Василий повернулся, чтобы идти, но внезапно вскрикнул от боли.
— Что такое? — оглянулся Гуро.
— Не знаю… мне жжет бедро и бок… — простонал Василий.
— Где?
Василий показал на левое бедро.
— Ты ушибся?
— Нет.
— Вспомни, может быть во время падения?
— Нет… оно не болело тогда…
Гуро задумался. Ловкими руками он ощупал всю ногу юноши, проверил, свободно ли она сгибается в суставах. Василий подавил стон, закусил губу: что-то жгло его как огнем, когда рука охотника дотрагивалась до бедра.
— Внутри ноги ничего… ничего не болит, товарищ Гуро, — пояснил он. — Болит только снаружи, на коже…
— Странно… что ж с тобой делать?.. Ведь я не могу осмотреть твою ногу, она в скафандре… — Гуро все еще обдумывал. И вот он вспомнил что-то:
— Слушай, юноша, которую ногу укусил тебе тот клещ: помнишь, в ракете? Не левую?
— Левую. Вот здесь, — показал Василий немного выше колена.
— Гм… а теперь болит бедро и бок?
— Да.
— Странно, странно… неужели яд от укуса пошел именно вверх? Ну, все равно, нужно как можно быстрей возвращаться к кораблю. Там посмотрим. Ты сможешь идти?
— Попробую.
Перемогая боль, хромая и припадая на левую ногу, Василий пошел вперед. Странная жгучая боль не унималась. Гуро поддерживал Рыжко под руку, он вынужден был двигаться медленно, отказавшись от своей обычной быстрой и спокойной походки. Василий пытался подавлять стон, но иногда он все же прорывался. Тогда Гуро крепче поддерживал его а ободрял:
— Мужественней, мальчуган, мужественней, уже недалеко!
А вокруг странным голубым сиянием светились, вспыхивая и угасая, таинственные камни — еще одна загадка природы неизведанной планеты, которая на каждом шагу готовила путешественникам
ЧТО ТАКОЕ ИНФРАРАДИЙ
Все плыло и качалось перед полуоткрытыми глазами Николая Петровича. Будто бы он в ракете, будто бы возле него Сокол, тревожно поглядывающий на него. И Гуро… но что делает Гуро, зачем он тянет руки Николая Петровича, как-то странно расправляет их?.. А вот и Василий… значит, — он вернулся? Но почему он лежит и тоже так тревожно смотрит?..
— Подождите, — слабым голосом сказал Рындин. — Что это такое? Как я попал сюда? Ведь я же упал там, у скалы… а дальше…
Мысли путались. Однако Рындин опять вспомнил:
— Василий, дружок мой, — воскликнул он взволнованно, стараясь поднять руки и протянуть их к Рыжко. — Вы здесь?.. Значит, все в порядке? Какое счастье, как хорошо!..
Он снова закрыл глаза. Во всем теле чувствовалась такая слабость, такая истома, какие бывают разве что после тяжелой болезни.
Успокаивающий голос Гуро произнес:
— Все, все в порядке, Николай Петрович. Мы с Василием только что возвратились. Встретились в одной пещере, куда он упал.
— А почему ж так долго? — утомленно спросил Рындин. Гуро усмехнулся:
— Там, знаете, были некоторые неприятности. Пришлось немного подраться с одной животинкой. Ну, мы ее одолели и вот вернулись.
Рындин тихо пошевелил концами пальцев. Мягкая усмешка появилась на его утомленном лице.
— И у нас с Вадимом было нечто подобное… и у нас… должно быть, он уже говорил вам об этом пауке…
Василию впервые приходилось видеть старого Николая Петровича в таком состоянии. Юноша забыл про свою боль, забыл про свой бок, который жгло чем дальше, тем сильнее. Он едва одерживал себя, чтобы не броситься к Рындину, так хотелось ему помочь старику, облегчить его положение. Но Василий помнил слова Гуро:
— Как можно меньше разговоров. Николай Петрович очень утомился, такие истории не проходят легко для человека, особенно — такого возраста, как Николай Петрович. Пожалуйста, веди себя с ним так, как будто ничего и не случалось.
Гуро говорил это, старательно растирая тело Рындина, уже начавшее проявлять признаки жизни. До этого охотник сурово молчал, энергично делая Николаю Петровичу искусственное дыхание. Василий, лежавший в гамаке, видел, как дрожали руки Сокола, который подавал Рындину по приказанию Гуро кислород из баллона. Лишь по временам Гуро коротко бросал:
— Больше кислорода! Так. Еще! Да пожалуйста быстрее. Нужно было раньше думать о возможности этого. Разве я не просил вас не выходить из ракеты без оружия?.. Еще кислорода!